Гортензия в огне. Анастасия Сагран

холодно, – проводя параллели с почти святым Брайаном, о том, что я спала с тобой, никто даже не подумает. Все решат, что для падения тебе хватило малого. А на тот случай, если что-то пойдёт не так…

      Она демонстративно окунула правую руку в воду и подняла. Мыльная пена осталась на воде, а на запястье теперь темнели отметины, будто кто-то со страшной силой сжимал руки Эссы.

      – …Всемогущий… кто это сделал?

      – Ветреный. Он не принимает отказов.

      Значит, Ветреный уже уходил от Эссы, когда Уоррен пришёл. Значит… пристрелить ублюдка!

      – Но о том, что он вчера был у меня, никто не знает, – улыбнулась Эсса, опустив глаза. – Наслышаны все только о тебе.

      – Зачем всё это? – поморщившись, спросил Уоррен.

      Невыносимая горечь смешалась со сладким чувством внутри. Вот так мужчины и теряют гордость: околдованные женщиной, готовой бессовестно играть чувствами.

      – Я же сказала, что ненавижу тебя.

      – Ты говорила так, но у тебя больше нет причин… я больше не святой, я нарушил обет, идеал – это не про меня.

      – Ты прав, но мне почему-то не легче. Может быть, это сейчас так. Потом, когда я выплыву и моё имя окажется по-прежнему чистым… наверное, я испытаю удовольствие. Или продолжу менять тебя.

      – Если у тебя такие далеко идущие планы, то ты не захочешь, чтобы император отправил меня в Абверфор.

      – Пожалуй, – Эсса разглядывала свои руки.

      – Тогда тебе стоит согласиться на объявление о нашем союзе.

      – Брак? – подняла глаза принцесса.

      – Идея его императорского величества, – пояснил Уоррен.

      – Мне надо обдумать, – медленно произнесла она.

      – Я защищу тебя от Ветреного, если хочешь.

      – Очень мило с твоей стороны, – словно проснувшись, пробормотала она. Посмотрела в пустоту и сообщила: – Но знаешь, этого не требуется. Говорили, что ему не нравятся коротко остриженные блондинки. Я обрезала и высветлила волосы. Он отстал на много лет. Но едва все подумали, что я могла бы выйти за тебя, как он тут же появился. Как думаешь, не придётся ли тебе, в конце концов, ждать у дверей собственной спальни до тех пор, пока он не закончит со мной?

      – А Классик ждал?

      – Хочешь сравнить себя с Классиком? Ветреного подогревают всего несколько демонов, тогда как Хоакин легионы таких демонов укротил, одел в униформу и вызывает по необходимости. Ты милая маленькая девочка в сравнении с этими двумя. А говорили, что ты – их родственник. Ничего в тебе нет от них. Разве что тоже считаешь меня привлекательной.

      – Подожди-ка… – нахмурился Уоррен.

      – Ах да, тебя не было на планете, когда Ксенион рассказал правду… Твой так называемый отец, Рональд Мэйн, приходится родным дедушкой Классику. В тебе и мерзком гадёныше Ветреном есть много общего. Наследственность, например. Как интересно, не правда ли?

      – Ты…

      – Я не лгу. Посмотри в мои глаза снова. Видишь? – она подалась вперёд, улыбаясь. – Можешь звать братцем Ветреного.

      Элайн