Гортензия в огне. Анастасия Сагран

за тем прошла тяжело. Во сне Элайн буквально горел, и спас его отец… тем, что поднял с постели и повёл на конюшню.

      – Я даже не рассказывал тебе об этом замке, – говорил отец, ступая по вымокшей от ночного дождя песчаной дорожке.

      Ещё не до конца рассвело, но Элайн всё же заметил, что на Соно-Мэйн надвинулась осень. Причём не такая радостная и яркая, какой этот сезон любят перевёртыши, а дождливая и промозглая, слякотная, серо-коричневая. В такую осень человеческие дети непременно хрипло кашляют, фитами овладевает чёрная тоска, и в гости никто не ходит, не желая свечи напролёт сидеть возле камина и долго сушить вещи.

      – А что с ним? – спросил Элайн. – Замок и правда выглядит так, будто…

      – Будто предназначен только для приёма императорской семьи и двора? Да. Именно с этой целью и построен. Вир, конечно, разделил со мной почётную обязанность и на следующий местный год Бесцейны отправятся к нему. Но в этом году… Бесцейн будет гостить столько, сколько захочет. И ты должен продержаться без скандалов.

      – Ты имеешь в виду Эссу? Я бы не оскорбил её всё равно. Никак, поверь! Во-первых, я помню, что ты всегда относился к ней особенным образом, а во-вторых…

      – Ты слегка солгал.

      – Нет же…

      – Ты действительно пялился на её грудь так, что всем стало ясно, каким образом, сколько раз и каким местом ты хотел бы её оскорбить. А позже… да не будь она дочерью императора, и в живых Эссу не оставил бы, наверное, нравится она мне или нет.

      – Преувеличиваешь, конечно, но… доля правды есть. Поставь себя на моё место!

      – Я был бы счастлив оказаться на твоём месте! – загремел голос отца, но тут же снова стал мелодичным, бархатистым и проникновенным, как обычно: – Однако я для неё слишком архаичный, уж не знаю, почему кажусь Эссе таким.

      – Счастлив? Мой целибат – вполне реален! А она… – Элайн глубоко вздохнул и извинился перед отцом: – Прости за всё это.

      – Надеюсь, ты понял, что даме лучше смотреть в глаза, а не на грудь.

      – Мне не семнадцать лет, не надо мне объясня…

      – Но на Эссу ты реагируешь так, будто тебе семнадцать, а она – первая встреченная тобой женщина.

      – Ничего подобного, – тихонько рассмеялся Уоррен.

      Не смеяться над этим просто невозможно.

      – Хорошо, в таком случае обговорим охоту, – устав спорить, продолжил принц Мэйн, ведя Элайна меж стойлами и кивая работникам конюшни. – Тебе предстоит первый день, и он будет сложным. Для приёма императора и выращены, и выучены и первоклассные кони, и вёрткие хитрые кремолы всех возможных расцветок. Эсса-при, однако, объявляет охоту провалом года каждый раз, когда её отцу удаётся подстрелить слишком много зверюшек. Да и сам император со временем начал всё больше ценить по-настоящему изворотливых ушастых противников. Но на самом деле я волнуюсь за жизнь императора. Игрейна Пятая как-то обронила, что падение с лошади – не такая уж редкая причина смерти человека. Они довольно хрупкие существа.

      – Просто