Такая короткая жизнь. Зинаида Ивановна Шедогуб

надеясь решить свои вопросы.

      К полудню наступило затишье, и Люба, робко постучав в дверь, заглянула в кабинет председателя колхоза, довольно большую неуютную комнату.

      Горбатый некрашеный стол, десяток обшарпанных табуреток да несколько вкривь и вкось прибитых плакатов – вот что составляло все убранство кабинета.

      У раскрытого окна, задумавшись, стоял бывший летчик, а теперь новый председатель колхоза, Иван Иванович Гузнов, высокий, худой мужчина.

      Свежий ветерок шевелил пустой рукав гимнастерки, ерошил кудрявые, тронутые сединой волосы. Внезапно Иван Иванович обернулся и пристально взглянул на прислонившуюся к стене девушку.

      – С-слушаю в-вас, – слегка заикаясь, сказал он.

      – Работу бы мне… – смущенно попросила Люба.

      – Р-расскажи о с-себе, – предложил председатель.

      Девушка напряглась в поисках нужных слов, потом, запинаясь, начала говорить:

      – Училась. Закончила семь классов. Отец до войны тут был бухгалтером.

      – А х-хочешь тоже стать б-бухгалтером?

      – Да, – радостно кивнула Люба.

      – Н-ну и п-прекрасно, – улыбнулся председатель. – Х-хоть одной сегодня угодил!

      Когда Иван Иванович говорил, его узкое продолговатое лицо судорожно искажалось: сказывалось недавнее ранение в голову.

      – Товарищ Жопкин, – обратился к председателю вошедший дед Степан.

      Переминаясь на коротеньких ножках, он мял в руках грязную шапку и смущенно улыбался.

      – Товарищ председатель, – повторил колхозник, – коней, едят их мухи с комарами, запряг.

      – Вот т-тебе и р-работа на с-сегодня. Т-теперь м-можно и ехать, – обращаясь к девушке, оживился председатель. – М-мне н-нужен п-помощник: я еще п-плохо п-пишу левой. И знаешь, – поделился он с Любой своими наблюдениями, – почему д-дед мою фамилию исказил? Угодить х-хотел, чтоб н-нежнее было. И сколько их на Руси г-глупых ф-фамилий, унижающих ч-человека? Г-Гнилозубовы, С-Собакины, К-Кобыляцкие… И х-хотя не ф-фамилией, а д-делами славен ч-человек, но все же н-нелепое звучание п-порой смущает, а п-порой смешит л-людей.

      Не спеша выехали за станицу. Иван Иванович сошел с линейки: перед ним до самого горизонта лежало поле. Давно не паханное, оно почти сплошь было покрыто высохшим бурьяном, и только побеги молодой травы да позеленевший камыш веселили глаза.

      Председатель наклонился и поднял комок земли.

      Когда он летал на истребителе, с высоты она казалась ему другой.

      Словно какой-то художник набросал на огромном полотне ровные квадраты полей, провел голубые реки, нарисовал моря и горы, города и села. Теперь он впервые так близко рассматривал землю. Маленький комочек земли ласкает ладонь. Маленький, но силы в нем скрыты огромные: он может дать жизнь зерну, накормить людей.

      – Х-хорошая у н-нас на Кубани з-земля! – восхищенно воскликнул Иван Иванович. – П-посеем на ней п-пшеничку. Т-так и з-запиши, – приказал он Любе.

      – Хорошая она-то, хорошая, но… – замялся дед Степан.

      – А в ч-чём д-дело? – переспросил председатель.

      – Но