Наследники Рима. Все романы цикла «Божественный мир» в новом и полном издании. Борис Толчинский

принцессы Кримхильды, а Корнелий Марцеллин стал тестем принца Варга. Как объявили народу, браки Виктора Лонгина с Кримхильдой и Доротеи Марцеллины с Варгом заключаются по причине глубокой любви, возникшей между этими особами, и из стремления союзом молодых укрепить вечный мир между Аморийской империей и Нарбоннской Галлией.

      Причина и стремление показались народу очень достойными, народ возрадовался красочному и необычному зрелищу, лишь кое-кто из стариков-сенаторов немного побрюзжал на тему: «слишком много чести варварам», да некоторые не самые умные плебейские делегаты обрушились на Юстинов и Марцеллинов за их презрение к интересам трудового народа, каковой народ, по мнению этих делегатов, не имеет ни малейших шансов породниться с княжескими династиями.

      А умные получили повод поразмыслить, с какой бы это стати София Юстина и Корнелий Марцеллин решились, во-первых, отдать своих родственников на заклание варварам и, во-вторых, всюду демонстрировать взаимную любезность, даже симпатию, словно и не противники они, как известно всем и каждому, а преданнейшие друзья и союзники.

      Воистину, много диковинного и непонятного пришлось увидеть счастливому аморийскому народу на этой двойной свадьбе, а ещё больше скрывалось за кулисами.

      Народ увидел великолепную Софию Юстину, облаченную в роскошное платье красного атласа, идущую под руку со своим невзрачным мужем Юнием Лонгином; она лучилась от счастья, раздаривая ослепительные улыбки, и могло показаться, что это она, а не Кримхильда, выходит замуж. Другая странность заключалась в отсутствии на брачной церемонии отца Софии, князя и сенатора Тита Юстина, из чего одни заключили, что первый министр втайне не одобряет затеи своей дочери, а вторые – что амбициозная дочь окончательно прибрала к рукам своего стареющего отца и сама воспретила ему являться в Пантеон, дабы он не бросал тень на её триумф.

      Шутил, кокетничал с дамами и широко улыбался коллегам-сенаторам князь Корнелий Марцеллин; его жена Эстелла основное время проводила в обществе князя Марсия Милиссина, своего брата. Князь Корнелий оспаривал у племянницы роль самого счастливого человека этого дня и даже произнёс трогательную речь, из которой следовало, сколь тяжко и радостно ему устраивать брак своей любимой дочери с «достойным сыном достойного отца», как выразился сенатор по поводу Варга и Круна.

      Вскоре София и Корнелий исчезли из поля общего внимания, чтобы затем явиться вновь. Сначала появилась княгиня София – она вела под руку деверя, Виктора Лонгина. Навстречу ей вышел герцог Крун с Кримхильдой. Молодые заняли положенные места перед Алтарём Аватаров, произнесли короткие молитвы, ответили на ритуальные вопросы понтифика – да, именно так, венчал их сам глава Святой Курии – и под конец старинной клятвой «Consortium omnis vitae»32 утвердили свой союз.

      Следом вышли князь Корнелий с Доротеей и снова герцог Крун, но уже с Варгом. Церемония повторилась в точности; так принц, игравший

32

«Содружество на всю жизнь» (лат.), т.е. любовь на вечные времена, до самой смерти – древнеримская брачная формула.