Кентерберийские рассказы. Джеффри Чосер

кобылам.

      А мельник воротился к жерновам,

      Откуда он покрикивал друзьям.

      И не стихал его скрипучий голос,

      Пока зерно на славу не смололось.

      Когда мешок увязан крепко был,

      Джон вышел в дверь и вдруг заголосил:

      «На помощь! Чертова скотина! Эй!

      Скорее, друг! Беги сюда скорей!

      Ах, черт! ушел-таки треклятый мерин.

      Что делать нам, коль будет он потерян?»

      И Алан, позабыв о всем на свете,

      Мешок оставил в мельниковой клети.

      Спешит, крича: «Держи его, держи!

      И к изгороди крепче привяжи».

      Он с мельничихой в воротах столкнулся.

      Она ему: «Ваш конь в табун метнулся.

      Теперь его и в сутки не разыщешь,

      Пока болот и рощ всех не обрыщешь.

      Должно быть, укусил лошадку овод.

      Вязать покрепче надо было повод».

      А Джон кричит: «Брось там и щит и меч,

      Ему дорогу надо пересечь,

      Пока еще он не ушел за речку.

      Ты что ж, дурак, не закрепил уздечку?

      В конюшню надо бы замкнуть одра:

      Там простоял бы он хоть до утра».

      И вот они спешат не чуя ног

      К мосту на перекрестке трех дорог.

      Лишь только скрыл студентов сумрак серый,

      Отсыпал мельник из мешка полмеры,

      Взамен муки прибавил отрубей

      И хлеб жене велел испечь скорей

      Из краденой муки в укромном месте.

      «Молокосос! Меня хотел провесть он.

      Да я сто раз такому ротозею

      И волосы и бороду обрею,

      Пока меня хоть раз обманет он.

      Задаст теперь учитель им трезвон!

      Со мной тягаться захотел, дурак.

      Пускай теперь поскачет до утра».

      А бедные студенты по болоту

      Набегалися до седьмого поту.

      «Лови!» – «Постой!» – «Да слушай, богаради!

      Его пугну, а ты останься сзади».

      Стемнело, а потом спустилась ночь,

      Они ж беде все не могли помочь:

      От них коварный мерин уходил,

      Пока в потемках в ров не угодил.

      Студенты, словно под дождем коровы,

      Запарились. А меринок соловый

      Послушно плелся, и заохал Джон:

      «Так никогда я не был посрамлен.

      Все потому, что поступили наспех.

      Мешок хоть брось. Ведь нас подымут на смех

      Декан и клерки все. Вот чертов мельник!

      Поддел он нас и осрамил, бездельник».

      Он всю дорогу шел и причитал,

      А взнузданный Баярд за ним шагал.

      У очага сидел, их поджидая,

      Ворюга Симкин, радость не скрывая.

      Уж поздно было в Кембридж ворочаться:

      На мельнице пришлося им остаться

      И со слезами Симкина просить

      Хоть где-нибудь их на ночь приютить

      И просушить намокнувшее платье, —

      За угощенье, мол, сполна заплатят.

      «Да было б чем, а угощать я рад,

      Особенно коль гость мой тороват.

      Мой скуден стол, и дом мой очень тесен,

      Но разум ваш на выдумки чудесен.

      Пустите в ход ученые приемы [102]

      И обратите клеть

102

Мельник высмеивает ученые споры об объективной реальности мысли, которые шли между виднейшими учеными схоластами того времени – Дунсом Скоттом и Оккамом.