Залив Голуэй. Мэри Пэт Келли

к лицу.

      – Они еще не сломили меня, Онора. Если я дам волю слезам, то не смогу это выдержать.

      – Они причиняют тебе боль? – спросила я.

      – Бьют, ты имеешь в виду? Они бы не посмели. Потому что уверены, что тогда я просто поубиваю их, когда они будут спать в своих постелях. Пойдем на кухню.

      – Я не могу, – сказала я.

      – Все в порядке. Поэтому я и послала за тобой. Мужчины уехали.

      Вся наша хижина могла легко поместиться в углу этой кухни, подумала я. Дом Пайков был больше, чем дом Линчей. Он выглядел более старинным и походил на крепость. В этом очаге можно было бы поджарить бычий бок, но огня там не было. Лишь несколько кусочков торфа тлели под висящим там котелком.

      Мы сели перед этим дымящимся очагом. Я рассказала Майре, что мама с отцом, пытаясь ее спасти, ходили к отцу Джилли и Линчам.

      – Однако… – Я умолкла.

      – Однако что? – спросила Майра.

      – Они… ну, в общем…

      – Что, закрыли на это глаза? – спросила она. – А почему бы и нет? Лендлорды уже много поколений используют девушек подобным образом, и сейчас все это вообще было замечено только потому, что Мерзавцы Пайки заявили свои права на меня прилюдно, на улице, у всех на глазах.

      Я не могла сказать Майре, что Тесси Райан твердила, и хор ее подпевал, будто она пошла туда добровольно, и что отец Джилли поверил им.

      – Сегодня я уйду домой вместе с тобой, – сказала она.

      – Майра, я так рада! А они тебя не хватятся?

      – Не хватятся. Молодой капитан убыл в свой полк, старый майор на Рождество и Новый год останется в Дублине. Ну а госпожа… Пойдем со мной, познакомишься с госпожой.

      Майра повела меня через какие-то комнаты, беспорядочно уставленные столами и стульями, – настоящий meascán, кавардак. Похоже, должный порядок был только в столовой, где стояли квадратный стол и большой буфет.

      – Смотри. – Майра указала на рисунок, висевший в раме на стене.

      Я прочла подпись под ним: «Ирландский Франкенштейн».

      Это была карикатура, на которой Дэниел О’Коннелл был изображен безумным волшебником, вызывающим к жизни монстра с подписью «Пэдди»[33] – с лицом обезьяны, рогами на голове и торчащей из обезьяньих губ глиняной трубкой.

      – Это страница из журнала «Панч», – сказала Майра. – Майор Пайк показывает его всем своим гостям и начинает рассуждать о том, что О’Коннелл будит дикарей, то есть нас.

      – Нас?

      – Нас – ирландцев, обезьян. Онора, у старого майора Пайка тут на обеде был один профессор, который долго распространялся о том, что ирландцы – вообще неполноценные люди. Потом они позвали со двора Тэдди, конюха. Этот профессор взял мерную ленту, измерил у Тэдди расстояние от лба до подбородка и заявил, что тут какое-то неправильное количество дюймов и что Тэдди ближе к горилле, чем к человеку.

      – С ума сойти, – фыркнула я и засмеялась над такой глупостью.

      – Это совсем не смешно, Онора. Вот такие разговоры мне приходится

33

Пэдди – пренебрежительное прозвище ирландцев.