Разноцветье детства. Рассказы, сказки, очерки, новеллы. Геннадий Мурзин

Теперь уже голосом дворового ее друга отвечает старичок.

      Девочка уже готова расплакаться.

      – Значит… вы… вы… не сделаете? Нет-нет?

      Дедушка встряхивает бородкой, потом, разглаживая ее, фыркает.

      – Ладно бы, – говорит Боженька опять маминым голосом, – Барби попросила, как подружки, а то… Эк, невидаль…

      – Не надо кукол! – истерично рыдая, девочка валится на газон и начинает дрыгать ногами (мама ее никогда такой не видела). – Хочу, чтобы мама порадовалась! Хочу! Хочу! Хочу!..

      И девочка ничего не видит, а лишь слышит:

      – Приснилось, что-то, да? – это мамин голос. Девочка приоткрывает чуть-чуть глаза: над ней мамино лицо, такое родное и близкое. – Успокойся и спи, доченька.

      Девочка жмется к маминой теплой и мягкой ладони и вновь засыпает…

      3

      – Вставай, сонюшка-засонюшка, – будит ее утром мамин бодрый голос. – С Рождеством, Дарьюшка!

      Девочка уже знает: когда мама так называет, то это значит одно – она счастлива. Неужели?.. Ей страшно открыть глаза: а что, если это всего лишь сон? Рискуя потерять маленькую надежду, девочка слегка приоткрывает глаза и сквозь крохотные щелочки видит доброе мамино лицо и… улыбку.

      – Ур-р-ра! – кричит во всю мочь девочка, вскакивает и радостно прыгает на кровати. – Получилось! Получилось! Получилось!

      – Что именно «получилось»? – спрашивает мама.

      – Боженька сделал!

      Мама пожимает плечами.

      – Боженька? Сделал? Что именно?

      – А не скажу!

      Мама смеется.

      – Скрытничаешь?.. От мамы?.. А хороши ли?

      Дочь спрыгивает с постели, надевает теплые мягкие тапочки и летит в ванную, чтобы, как любит говорить мама, привести себя в порядок. И уже оттуда кричит:

      – И тебя, мамочка, с Рождеством!

      4

      Половина второго. Заскрежетал звонок. Первой у двери, что естественно (она так ждет исполнения еще одного желания!), очутилась Дарьюшка. Она, не спрашивая (девочка знает, так по крайней мере ей кажется), поворачивает замочную щеколду, открывает и взвизгивает:

      – И ты пришел!

      Девочка повисает на шее отца, прижимается к его колючей щеке.

      – Тебя так долго не было, – и, подражая кому-то из взрослых, строго добавляет. – Нельзя много работать.

      Отец улыбчиво смотрит ей в глаза.

      – Иначе не получается… Извини…

      Девочка, жарко дыша в ухо, шепотом спрашивает:

      – Пап, тебя Боженька с работы отпросил, да?

      Отец целует в румянец ее щеки.

      – Он, родимый. И, – залазит рукой в наплечную сумку, шуршит там, достает целлулоидную яркую коробку, подает дочери, – просил передать рождественский подарок.

      Девочка берет, спрыгивает с отцовских рук, хмыкает, относит подарок в свою комнату и тотчас же возвращается.

      – Спасибо, пап, но я же говорила Боженьке, что этого не надо…

      – И даже