Разноцветье детства. Рассказы, сказки, очерки, новеллы. Геннадий Мурзин

Учительница говорит.

      – Кстати, какие успехи, внученька?

      – В школе, что ли?

      – Ну… хотя бы…

      – Нормально, дедуль.

      – А что это означает?

      – Нормально, значит, нормально.

      – Ну, да, – притворившись серьезным, стал возражать Олег Васильевич. – Есть такие, для которых перебиваться с двойки на тройку – это даже хорошо. Выходит, что ты…

      – Вот еще! – Вновь тряхнув головой, отчего вверх взлетели две тяжелые косички с огромным розовым бантами, воскликнула девочка и добавила. – Полугодие без троек.

      – Тоже не предмет гордости.

      – Как это, дедуль?

      – А так… Если бы…

      – Но у меня всего одна четверка.

      – И что тебе помешало получить и здесь пятерку, а?

      – Не знаю, дедуль. – Помолчав и подумав пару секунд, серьезно добавила. – Поленилась чуть-чуть, дедуль…

      – Это ты так считаешь?

      – Не я… Мама говорит.

      – Что-то отца не слышно… Здесь он?

      – Папулька, конечно, с нами. Он молча…

      – Молча? – Переспросил старик, притворившись, что не понимает.

      – Молча режет овощи для салата. Он – не в меня…

      – Да?

      – Я – трещотка ужасная, а папулька – нет.

      – Тебе повезло.

      – Еще как, дедуль, повезло… Дедуль, – девочка сделала паузу, – праздничный стол – после…

      – Жаль, что не сейчас, – усмехнулся старик.

      – Да… Но мы скоро вернемся… Сбегаем только в церковь… Дедуль, пойдем с нами, а?

      – С радостью бы, голуба душа, – старик тяжело вздохнул, – но… что-то не очень чувствую себя… Надеюсь, что Господь простит меня… Как считаешь, простит?

      – Обязательно, дедуль… Потому что ты старенький и тебе тяжело.

      – Дай-то Бог…

      Девочка вскочила. Старик спросил:

      – Мариш, ты куда?

      – Я сейчас. – Она убежала и тут же, держа в руках электронный аппарат, вернулась. – Проверим, дедуль, давление.

      – Может, мне сесть?

      – Лежа – даже лучше, дедуль. Протяни вдоль тела левую руку… Так… – Девочка закрепила манжету. – Не туго, нет? – включила в сеть аппарат, нажала на одну из кнопок, прибор зажужжал, а потом замолк. Глядя на дисплей, закачала головой. – Сто сорок на девяносто…

      – Как выражаются нынешние врачи, – старик усмехнулся, – в пределах возрастных изменений.

      – Ага! А у меня, дедуль, почему-то никаких возрастных изменений.

      – Откуда возьмутся?

      – А как же! Я же тоже возрастно изменяюсь: было семь лет, сейчас восемь.

      – Логично… Но тебе рано…

      – А когда будет в самый раз?

      – Проживешь с моё и…

      – Долго ждать-то, сильно долго.

      – Жизнь, голуба душа, проскакивает незаметно.

      – Дедуль, а когда ты был маленьким…

      – Давно это было, Маришка, очень давно…

      – Все равно… Ты помнишь свое Рождество? Самое-самое первое, а?

      – Помню, но… Тогда другое время