В сердце пустыни. Ю Лия Вейрон

прямого нападения Сета. Если он узнает, что фараон может вмешаться, то, возможно, решит действовать.

      Тот кивнул, складки на его лице ещё больше углубились:

      – Верно, брат мой. Но надеюсь, Анубис даст нам силы, чтобы справиться с хаосом до прибытия царских воинов.

      Селеста почувствовала, что разговор перетекает в обсуждение тактики, и уже собиралась тихо уйти, как Хапусенеб кивнул в её сторону:

      – Ступай, Селеста. Будь настороже. Возможно, совсем скоро нам придётся покинуть храм – либо по приказу фараона, либо бежав от бурь Сета. Я хотел бы, чтобы ты не упускала из виду вариант на время уединиться в отдалённом святилище нашего культа, если здесь станет небезопасно.

      – Хорошо… я поняла, – кивнула девушка. – Благодарю вас.

      Она ушла, чувствуя тревогу внутри. Мысли о дворце и фараоне пугали, но ещё сильнее пугал Сет, который мог нанести ответный удар. При этом где-то в глубине души она понимала: «Неизбежно столкновение и с ним, и с политическими силами. Я здесь пленница, хотя не желала ей быть».

      После полудня, когда солнце начало припекать с особой силой, Селеста вышла в небольшой внутренний сад, чтобы поискать прохлады под раскидистым фиговым деревом. Там уже сидел Неджем, вытягивая ноги на каменной скамье и листая свиток. Увидев Селесту, он улыбнулся:

      – Как всё прошло? Посланник двора грозился утащить тебя к фараону?

      – Это вовсе не шутки, – горько усмехнулась Селеста, присаживаясь рядом. – Похоже, они всерьёз опасаются божественного хаоса Сета. И собираются привлечь меня в свои дела.

      – Могло быть и хуже, – признал жрец. – Фараон мог бы наказать весь храм, заподозрив, что мы сговорились с Сетом.

      – Да уж… – Девушка посмотрела на зелёные листья дерева, которые слегка колыхались под редким ветерком. – Я вот думаю… у меня ведь нет ни семьи, ни друзей в этом мире. Кто заступится, если вдруг дворец посчитает меня врагом?

      Неджем вздохнул:

      – Наверное, лишь те, кто видит в тебе защитницу или важную фигуру. Здесь все действуют из собственных интересов. Но… – он помолчал и тихо добавил, – не стоит думать, что здесь ни у кого нет сочувствия. Я, например, не хочу, чтобы тебя казнили или заперли. Мне бы хотелось помочь, если смогу.

      Селеста, тронутая словами юноши, посмотрела на него:

      – Спасибо, Неджем. Я очень ценю твоё дружеское отношение. Порой это единственное, что вселяет надежду.

      Юный жрец коротко кивнул, в его глазах мелькнула тёплая улыбка. Они посидели молча, наслаждаясь тем, что в этом тихом уголке сада можно ненадолго забыть о назревающих бурях. Однако покоя хватило ненадолго: вдруг налетел порыв горячего ветра, задребезжала листва, и по стенам сада пробежали тёмные полосы теней.

      Селеста сразу напряглась. Порыв ветра был слишком резким, не похожим на обычный ветерок. В груди кольнуло тревожное чувство – словно амулет откликнулся. Она прижала руку к груди:

      – Чувствуешь что-то?

      Неджем поднялся, сжимая свиток:

      – Да… это не обычный ветер. Пойдём