В сердце пустыни. Ю Лия Вейрон

храма, желающие своими глазами увидеть «зов Анубиса». Казалось, всё внимание сегодня приковано к Селесте.

      В центре главного зала стоял алтарь, застеленный тканью синего цвета, украшенной иероглифами, посвящёнными Анубису. Перед алтарём на возвышении стояла статуя бога – теперь у её ног были разложены лилии, и горели семь чаш со светлыми маслами. Ближе к стенам разместились жрецы, каждый из них держал небольшой сосуд или свиток. Хапусенеб стоял у самого алтаря. Его фигура казалась особенно величественной в лучах солнца, пробивающегося из проёма в потолке.

      – Подойди, Селеста, – произнёс он негромко, но чётко.

      Она сделала несколько шагов, сердце гулко билось. Жрец протянул ей руку, помогая взойти на возвышение, и поставил напротив статуи. Затем слегка опустился на одно колено, призывая и её сделать то же. Селеста, неуклюже поклонившись, встала на колени, чувствуя, как камень холодит сквозь тонкую ткань платья.

      – О Анубис, владыка перехода! – громко объявил Хапусенеб. – Мы просим тебя взглянуть на сердце этой чужестранки, прибывшей в наши края. Мы просим тебя отделить от неё тёмные силы, что влекут к Сету, и сохранить её жизнь, если она чиста духом!

      С этими словами жрец взмахнул рукой, и все, кто стоял по периметру, стали распевать монотонные гимны. В такт этим песнопениям воздух начал сгущаться, наполняться колеблющейся энергией. Селеста положила ладонь на амулет, который скрывала под платьем. Артефакт вдруг ожил, потеплел, будто отвечая на призыв.

      От статуи Анубиса потянулось легкое свечение. Селеста ощутила, как некая невидимая сила касается её сознания, пытается проникнуть внутрь. Сразу вспомнились слова жрецов о том, что придётся раскрыться. Она зажмурила глаза и негромко прошептала:

      – Если ты действительно слышишь меня, Анубис… скажи, кто я и зачем я здесь?

      Внутри головы раздалось эхо, подобное тихому рыку. Она ощутила странное покалывание в районе груди, словно бы что-то невесомое пытается «взвесить» её сердце. Песнопения вокруг усилились, но теперь она почти не слышала голосов жрецов, всё внимание было сосредоточено на внутреннем ощущении.

      В какой-то миг картинка перед глазами резко сменилась: словно она очутилась в другой реальности. Глаза открылись сами собой, но она уже не видела храм. Вокруг тянулись ряды колонн, освещённых тусклым фиолетовым светом, а в отдалении мерцали звёзды, как будто над ней раскинулось ночное небо. Кому-то другому такая сцена показалась бы пугающей, но в сознании Селесты поселился странный покой.

      Прямо перед ней возвышался Анубис – не статуя, а живое воплощение бога. Его человеческое тело было облачено в чёрный хитон, золотые браслеты поблёскивали на руках. Голова шакала с удлинённой мордой смотрела на неё, и в глазах мерцал сумрачный свет. Казалось, он мог видеть её насквозь, до самых тёмных глубин.

      – Здравствуй… – прошептала она, голос дрожал от волнения.

      Анубис склонил голову, будто приветствуя. Его беззвучные слова прозвучали