Поэтический нарцисс. Регина Воробьёва

зелёных листьях и в ручьях, которых мелодичен шум,

      В берёзовых высоких чащах,

      Как в вечных и красивых чашах,

      Мешало пламенное лето свой восхитительный парфюм.

      То пахло ливнями, то морем,

      То синим мхом, растущим на мосту,

      То вставшими на тёмном косогоре

      Кустами в мелком розовом цвету.

      Да, всё природное прекрасно без границ,

      Но и природного прекрасность не сравнится

      С Диором, привезённым мною в Ритц,

      И с новым, увозимым мной из Ритца.

      Есть что-то в этой маленькой традиции!

      Отчаяние романтика

      Как всё нелепо, всё неловко!

      Всё лживо в круге и в кругу.

      Твоя надежда, будто лодка

      Без дна, стоит на берегу.

      Какие плавания были!

      Теперь в пыли земной тоски

      Над ней просторы голубые,

      Над ней смеются моряки.

      Себя выцеживать в колбы

      Себя выцеживать в колбы и раздавать легко,

      А получить хоть каплю в ответ сложно.

      Душу доить смозоленной красной рукой

      Долго, упрямо и страстно, до дрожи –

      Можно. Доить и видеть стеклянный взгляд. Снова. Опять.

      Взгляд на интерес, на смак без намёка.

      А ты в него рвёшься стучать, стучать и стучать

      До сине-чёрных кровоподтёков.

      Мягкость и тишина

      Будь мягким и тихим,

      Мягкость и тишина –

      Поэзия мысли.

      Кичливость тебя не возвысит.

      Будь мягким и тихим

      На этом печальном пути,

      Всего на пути не найти.

      К некрасивым

      Все некрасивые похожи,

      Пока хоть капля силы будет,

      Они готовы лезть из кожи,

      Чтоб навредить красивым людям.

      С немытым личиком и в брюках,

      Которые на них не сели,

      Изобразительные в трюках

      Вреда, убогость сердца сеют.

      Корпят над гадостью, стараются

      И забывают беспробудно,

      Что некрасивыми рождаются,

      А быть красивым – это трудно.

      Иконы и прихожане

      Красивы лица у святых,

      Как будто всё ещё из плоти,

      Они глядели вниз с полотен,

      Из рам лазурных, золотых.

      На чей-то крест, на чей-то шёлк,

      Величественно в высшей мере,

      Как резко распахнулись двери

      И кто-то – просто так! – зашёл.

      Поставил свечку, посмотрел,

      Как молятся усердно бабы,

      И вышел, за стеной ноябрь

      Ольховой веткой шелестел.

      Прощание с Музой

      Поэт лежал в бреду:

      «Не уходи!» – он Музу умолял.

      Но Муза встала у дверей:

      «Прощай!» – и только соловей

      Запел под окнами и свет

      К ногам несчастного упал.

      Поэт боялся – он грешил,

      Крал мысли, пил вино, блудил,

      Хотя талантлив, страстен, смел,

      Он разжигать сердца умел,

      Но справедливый суд ему

      Был, вероятно,