Портрет в черепаховой раме. Книга 2. Подарок дамы. Эдуард Филатьев

подошла к столу, но котором стояла клетка с попугаем.

      – Как дела, мой хохлатик? У тебя теперь новый хозяин! Скучать не будешь? Я буду тебя навещать, моя птичка! Всё, до свиданья! – и Мария Антоновна повернулась к императору. – Adieu! A bientot! Au revoir!

      – По-русски, мой ангел, по-русски! – с насмешливой укоризной оживился император.

      – Ах, да! Этот Бонапарт!.. Желаю приятно провести время, мой милый!

      – До встречи, мой ангел!

      – До встречи!

      Они обменялись воздушными поцелуями. Александр вернулся в свои апартаменты, а Мария Антоновна стремительно пошла по пустому дворцовому коридору.

* * *

      Одетая во всё чёрное княгиня Голицына села в экипаж и велела кучеру ехать в Зимний дворец. Уютно расположившись на сиденье, она рассеянно взирала на прохожих, которых обгоняла её коляска. Вдруг впереди показалась мужская фигура, весёлым колобком катившаяся по тротуару.

      – Стой! – крикнула княгиня. – Остановись!

      Кучер от неожиданности вздрогнул и натянул вожжи:

      – Тпр-р-ру!

      Экипаж остановился. Голицына, приоткрыв дверцу, позвала:

      – Мсье Марат! Мсье Марат!

      Шедший вприпрыжку мужчина-колобок обернулся на крик:

      – Вы меня?

      – Oui! – ответила княгиня и жестом поманила его к себе. – Asseyez-vous a moi!

      Мужчина поднялся в экипаж и сел напротив княгини.

      – Трогай! – крикнула она кучеру и улыбнулась. – Bonjour, monsieur Marat! Je suis content de vous voir!

      – Здравствуйте, княгиня! – ответил Марат. – Я не верю своим ушам! Куда я попал?

      – Je ne vous comprends pas, monsieur Marat!

      – Что же здесь непонятного, мадам? Во-первых, с некоторых пор в России полагается говорить по-русски, так? Или сей обычай уже отменён?

      – Нет, нет! – засмеялась Голицына. – Всё время забываю! Этот ваш самозваный император, будь он неладен!.. Добрый день, господин Марат! Рада вас видеть!

      – Я рад вдвойне! Но теперь, во-вторых! – с напускной строгостью сказал француз. – Вы упорно называете меня Маратом. Разве я похож на якобинца?

      – Похож! Ещё как похож! – снова засмеялась княгиня. – Вылитый бунтовщик!

      – Тогда и зовите меня на русский манер!

      – Как это?

      – Емелькой Пугачёвым.

      – Пугачёвым? Вы собираетесь кого-то пугать?

      – Пугать? – картинно ужаснулся француз. – Да я за последние тридцать лет пальцем никого не тронул! Мухи не обидел! И вы, мадам, об этом прекрасно знаете.

      – Oui, знаю!

      – А когда по высочайшему дозволению государыни Екатерины моя опасная для русского уха фамилия Марат была заменена тихой и мирной Будри, я и вовсе отстранился от своего брата-якобинца Жана-Поля! И стал тише травы, ниже воды!

      – Тише воды, ниже травы! – поправила Голицына.

      – Да, да! Всё время путаю. Тише воды!

      – Так уж и тише? Все французы бунтовщики и смутьяны!

      – Ну, так и зовите меня на французский манер!

      – Как это?

      – Будриапарт!

      – Будри-апарт? – со смехом повторила княгиня. – Забавно! Весьма забавно!

      – Вот и выбирайте, кто вам милей! Коронованный самозванец? – Будри взмахом руки набросил