Мемуары шпионской юности. Вячеслав Гуревич

мест встречи с кодами и инструкциями для входа.

      Вдох-выдох. Вроде как все по-настоящему. Наконец-то я играю в Лиге «А».

      NINETEEN

      Я обозначил день встречи с Аней как V-Day; JC поморщился. Подумаешь, святое оскорбил, как будто у него вся семья, включая тетю Цилю, в Нормандии высаживалась. Трясся я, как кленовый лист – да нет, как целый клен, целый лес, целая Канада трясущихся кленов.

      Завтрак был прост и функционален: яйцо в мешочке, тост из хлеба с грецкими орехами («Чего только не придумают, – подумал я, – чтобы лишнюю буханку продать!»), кофе со сливками. Чистый английский лорд. Хотя в отсутствие верного дворецкого кофе я сделал сам и поставил посуду в раковину. За кофе открыл «Вашингтон пост». Никсон неудержимо катился вниз. Ясное дело, раз показал слабину, демы будут дожимать, какие компромиссы в политике. Но в целом для меня это ничего не значило. Вот выход нового фильма Поланского «Chinatown» – это да! Хорошо бы с Анютой. На последнем ряду, эх. Пусть смотрит, пусть знает всю правду, как ужасны американцы и по контрасту какой замечательный у нее ухажер. По сравнению с персонажами Поланского я был святой. Да и вообще ей не помешает усвоить пару вещей о сексуальности.

      Внешне я собирался представить себя образцом скромной добродетели: темно-синий костюм из May Co ($70, после одного раза можно и вернуть, лишь бы пятно не поставить); под ним рубашоночка небесной голубизны оттуда же (button-down, она же «баттон», как мы по ним умирали в старой жизни!) и галстух в приглушенную полосочку от JC. «Подарок, – говорит, – у меня их девать некуда, в Америке на Хануку или галстук, или свитер». Я кивнул с сочувственным выражением; галстук взял, а «Хануку» потом посмотрел в справочнике. Сколько же надо всего еще учить.

      Короче, скромненький такой клерк. Все безукоризненно чистое и чуть-чуть помятое. Вот такой сложный образ: в целом опрятный, но в состоянии эмоционального смятения, вызванного доселе незнакомым порывом чувств.

      Следующее: аккуратно подровнял усы и бороду.

      – Я всегда хотел усы а-ля запорожский казак, – признался я JC.

      – Ни в коем случае, – сказал он. – Слишком резкий поворот. Если ты не привык к гриму, сократить до минимума. Хочешь длинные усы, отращивай на здоровье, но ради бога не пытайся ничего приклеить.

      Дальше: модные очки с большими линзами без диоптрий, и угольно-черный парик за $50 (JC знать не обязательно), чуть растрепанный – опять же от смятения (см. выше).

      Если чекисты припрутся – и мы были обязаны допустить, что припрутся, – они будут снимать нас на пленку, так что следовало принять предосторожности. К счастью, топография парка вынуждала их снимать из кустов, так что мы могли обойтись без подводки глаз и накладных морщин.

      – Ты что, пятидесятилетний старик, чтобы одеколоном душиться? – спросил JC. – Я за тобой такого не замечал.

      – Аня из России, – сказал я. – В России все мужики употребляют одеколон. Приличные им брызгаются, неприличные его пьют.

      – Я никогда не знаю, когда ты шутишь, – сказал JC печально. – Мне-то, может, и все равно, но в будущем для тебя это будет создавать проблемы.

      «Мне ли