Огонь. Матс Страндберг

«Позитивный Энгельсфорс». На ней черное платье с рукавами-фонариками, на шее длинные бусы, очень напоминающие колючую проволоку.

      Мину подходит ближе и смотрит на плакат через плечо Линнеи.

      – Ты уже об этом слышала? – спрашивает она.

      – Нет, но «позитивный Энгельсфорс» – это вполне в ее духе, – говорит Линнея, тыкая пальцем в портрет Хелены. – Она всегда была такой. «Возьми себя в руки!», «Когда одна дверь закрывается, открывается другая», «Надо видеть в жизни светлую сторону»… А столкнется с настоящей проблемой – и не знает, что делать.

      – Ты про Элиаса? – осторожно спросила Мину.

      Линнея кивнула:

      – Про Элиаса.

      – Странно, что она была священником.

      – Люди вообще странные.

      По лестнице спустилась Адриана Лопес и быстро прошла мимо девочек. Вид у нее был важный и отчужденный. Адриана спешила в актовый зал – приветствовать новых учеников гимназии.

      – В субботу собираемся в парке, занятия продолжаются, – сказала Мину.

      Линнея закатила глаза:

      – Ах да, мы же еще не прошли «защитную магию», – вздохнула она.

      – Адриана темнит, – сказала Мину. – Говорит, нас ждут какие-то изменения.

      – Сделать наши занятия магией еще более бестолковыми ей, во всяком случае, вряд ли удастся. Кстати, ты поговорила с Николаусом?

      – Да. Он категорически против.

      – Он боится. Не знает, что в могиле, но боится того, что мы там найдем. – И быстро добавляет: – Я не читала его мысли специально, просто иногда это происходит как-то само собой.

      Мину смотрит в темные глаза Линнеи. Как всегда при упоминании способностей Линнеи, Мину становится не по себе. Ей до сих пор стыдно за некоторые мысли, которые прочитала Линнея.

      – У нас нет выбора, – говорит Линнея. – Будем копать, а Николаусу не скажем.

* * *

      Ванесса вошла в класс, поискала глазами Эвелину и Мишель. Они еще не пришли, и Ванесса разозлилась. Хотя откуда подругам знать, что Ванесса кипит и вот-вот лопнет от ярости, если сию же минуту не расскажет им о том, что видела ночью.

      Когда Ванесса уходила из дома, Никке еще не вернулся. За завтраком Ванесса старалась не смотреть маме в глаза. Ей хотелось заорать, вывалить всю правду. И наконец избавиться от ненавистного Никке. Навсегда. Но другая Ванесса, которую она не узнавала, приказывала ей молчать. Эта другая Ванесса не могла причинить матери такое горе.

      Ванесса села за парту на последнем ряду, и тут в класс, обнимаясь и толкаясь, вошли Мишель и Эвелина. Они заняли парты с обеих сторон от Ванессы. Эвелина села и тяжело вздохнула:

      – Боже, я сегодня совсем не спала!

      – Ее мать всю ночь разговаривала с отцом по телефону, – объяснила Мишель.

      – Я думала, что люди разводятся, чтобы не ругаться друг с другом ночи напролет, – сказала Эвелина.

      Ее родители разошлись несколько лет назад. С тех пор Эвелина живет с матерью. Отец Эвелины – водитель-дальнобойщик – почти никогда не бывает в Энгельсфорсе, но это не мешает ему звонить из разных городов Европы и учить