Доктор Гарин. Владимир Сорокин

скрестив бледные, плетеподобные руки внизу бледного живота.

      – Guten Tag, gnä dige Frau! – пророкотал Гарин на своём приличном ещё с гимназейских времён немецком.

      – Guten Tag, Herr Doctor Garin! – произнесла она ровным, спокойным голосом и улыбнулась всегда усталыми, густо напомаженными губами.

      – Haben Sie gut geschlafen?[5]

      – Nicht so sehr[6].

      Она повернулась к ним бледным, одутловатым задом и пошла на ягодицах в палату. Гарин со свитой двинулись следом.

      – Прошу вас. – Ангела протянула руку в сторону дивана.

      – Благодарю! – Гарин сунул blackjack в карман халата и, оставшись стоять, по-докторски потёр ладони. – Жалобы? Опасения? Тревоги?

      – Опасения, тревоги, – повторила она с полуулыбкой, подпрыгнув и сев в кресло. – Всё, всё при мне. Никуда не делось.

      – Лающие люди?

      – Да, лающие люди.

      – Вернулись?

      – Они никуда и не уходили.

      – Только прятались за обычными, нелающими?

      – Genau[7].

      – Ясно, – понимающе стукнул себя по коленке Гарин. – Я приму вас после завтрака, Маша сообщит вам.

      – Хорошо.

      – Пожелания?

      – Сегодня ночью кто-то громко слушал музыку.

      – Вот как? – Гарин снял пенсне, повернулся к врачам. – Это новость.

      – Я смутно сквозь сон что-то слышал, – произнёс Штерн.

      – Из какого номера доносилась музыка?

      – Не знаю. – Ангела взяла из вазы мандарин и принялась его чистить.

      – Что за музыка? Классическая? Джаз? Рок? Фрок? – Штерн вопросительно вытянул губу в сторону Ангелы.

      – По-моему, это была русская музыка. Поп-музыка. Песни.

      – Могу предположить, кто это, – улыбнулась Пак. – Мы решим проблему, Ангела, не волнуйтесь.

      – Надеюсь. Сон – лучшее, что есть в моей жизни. Вернее… – она рассмеялась, – лучшее, что осталось в ней!

      – Неправда! – пророкотал Гарин. – Вас ждёт прекрасное будущее! После возвращения из нашей здравницы мир засверкает для вас новыми красками.

      – Хотелось бы верить.

      – Вы довольны анальными процедурами? – спросила Пак.

      – Вполне. – Ангела протянула ей половинку очищенного мандарина.

      – Благодарю вас, – отказалась Пак.

      – Бальзамные обтирания? Пихтовые ванны? – Гарин с удовлетворением оглядывал чистую, аккуратную палату Ангелы.

      – Всё замечательно.

      – Немного целительного электричества? – Гарин показал ей blackjack.

      – О, с удовольствием. – Она сползла с кресла, прошла в спальню, прыгнула на кровать и легла на живот.

      Гарин пустил разряд ей в левую ягодицу. Она вскрикнула в постель. Гарин пустил молнии в правую. Вскрик повторился.

      Полежав неподвижно, она перевернулась на спину. Напомаженные, немолодые губы её бессильно разошлись:

      – Es war wunderbar… danke…[8]

      – Aber bitte![9] – довольно улыбался Гарин.

      – Ждём вас на завтрак, – улыбалась Пак.

      – А после завтрака – ко мне! – Гарин решительно двинулся к выходу. – Я разберусь с лающими людьми!

      – Вы

5

Хорошо выспались? (нем.)

6

Не очень (нем.).

7

Точно (нем.).

8

Это было великолепно, спасибо (нем.).

9

Ну и пожалуйста! (нем.)