Кукольная королева. Евгения Сафонова

в её случае вряд ли можно говорить о доброй воле.

      – И как прикажешь тебя благодарить, если деньги тебе не нужны?

      – Человек человеку друг, – назидательно изрёк Шерон, прилежно и бережно чистя Принца. – Лучшей наградой будет, если на обратном пути с сестрёнкой заглянете.

      Позади послышался странный шелест; обернувшись, Таша настороженно замерла. Открытая дверь конюшни являла отличный вид на двор, через который к зданию трактира хромал некий человек в чёрном.

      Он не походил на наёмников из маминых воспоминаний, пусть даже лицо его Таша разглядеть не успела – незнакомец отошёл слишком быстро, предоставив любоваться на его спину. Одежда другая, да и хромотой похитители не отличались. Но…

      – Кто это?

      – А, это? – приглядевшись, Шерон пожал плечами. – Постоялец наш. Дэй[6].

      Глухой звук, с каким лошади перетирают зубами сено, пьяный шум из окон таверны, шелест его одежд… и лишь намёк на отзвук его шагов. Слишком тихий для простого человека, подволакивающего ногу.

      От напряжения Таша почти шевелила ушами.

      Приближение посторонних она даже в людском обличье слышала издалека. То, что этот мужчина оказался рядом с конюшней слишком незаметно и слишком вовремя, ей очень не нравилось.

      – Подозрительный он…

      – Да бросьте. – Шерон уверенно коснулся крестика под рубашкой. – Уж дэя можете не бояться.

      Единственным дэем, которого знала Таша, был их прадмунтский пастырь. Самый страшный человек в деревне, даром что священнослужитель. И он немало поспособствовал тому, чтобы Таша приравняла понятие «дэй» к понятию «властолюбивый фанатик». То, что эти фанатики отлично умели маскироваться под добрых дядюшек, лишь осложняло ситуацию.

      – Он вчера ночью раненый прибыл, – добавил Шерон. – На своих двоих. Сказал, волки на тракте лошадь загрызли и его чуть не прикончили.

      – Волки? На тракте? Летом?

      – Ага, странно. Наверно, это были неправильные волки.

      – И как же он спасся?

      – Ну, судя по тому, что меч он при мне чистил…

      – Меч? У дэя?

      – Знаете, когда путешествуешь… тем же волкам плевать, чем их еда занимается. А дэи – такие же люди, как все другие. Может, чуть постнее.

      Таша молча следила, как незнакомец тяжело поднимается на трактирное крыльцо.

      – Нога у него паршивая была. – Шерон старательно водил щёткой по бархатистой шкуре Принца, устало жевавшего сено. – Чудо, что он вообще дошёл. С такой-то раной. Но у него вроде с собой кой-какие мази были, и отлёживался весь день… правда, всё равно хромает здорово. Ему дядя Рикон предложил здесь коня купить, а дэй сказал, мол, денег у него нет.

      – И как же он дальше?

      – К обозу какому привяжется, видать. – Мальчишка решительно поднял голову. – Спать вам пора. И так времени малёк, если пораньше хотите выйти…

      Таша кивнула. Бросила монету на землю.

      – Можешь её не брать, но она всё равно твоя, – сказала она, отворачиваясь. – Спасибо, Шерон.

      Когда она вышла, за её спиной оставались кони, конюший и тишина.

      В трактире, украшенном

6

Священнослужитель (алл.).