Виконт, который любил меня. Джулия Куин

простонала Кейт, поняв, кто виновник.

      – Вы называете ее по имени? – вежливо осведомился Энтони.

      Кейт кивнула.

      – Собственно говоря, она моя мачеха. Вышла замуж за моего отца, когда мне было три года. Не знаю, почему я так и зову ее Мэри. Так уж получается, – недоуменно пожала она плечами.

      Энтони не сводил с нее глаз, и Кейт вдруг сообразила, что только сейчас позволила этому человеку, – своей немезиде, – заглянуть в крошечный уголок своей жизни. С языка были готовы сорваться слова извинения: бессознательная реакция на собственную глупую болтовню. Но она не хотела просить прощения у этого человека даже за невольные проступки, так что вместо этого сказала:

      – Боюсь, Эдвина сейчас на прогулке, так что вы зря приехали.

      – О, в этом я сомневаюсь, – отозвался Энтони, протягивая цветы.

      Кейт внезапно заметила, что это не один большой букет, а три маленьких.

      – Этот – для Эдвины, – пояснил он и положил первый на пристенный столик. А этот… – Он проделал то же самое со вторым. – …для вашей матушки.

      В руке у него остался последний букет. Кейт оцепенела от шока, не в силах оторвать глаз от совершенных в своей прелести розовых бутонов. Конечно, она знала, в чем дело. Он старается произвести впечатление на Эдвину, но, черт возьми, кроме него, ни один мужчина не дарил ей цветов, и до этого момента она не подозревала, как хочет, чтобы кто-то это сделал.

      – Это, – сказал он наконец, протягивая ей розы, – для вас.

      – Спасибо, – нерешительно пробормотала она. – Они изумительны.

      Она нагнулась, чтобы понюхать росистые бутоны, и зажмурилась от удовольствия, когда ощутила нежное благоухание.

      – С вашей стороны так любезно – подумать обо мне и Мэри.

      Он учтиво склонил голову:

      – Я рад доставить вам удовольствие. Должен признаться, что поклонник моей сестры однажды принес цветы матушке. Я редко видел, чтобы она приходила в такой восторг.

      – Ваша матушка или сестра? – дерзко уточнила Кейт.

      – Обе, – улыбнулся Энтони.

      – А что случилось с поклонником? – не унималась она.

      Улыбка Энтони стала поистине дьявольской:

      – Женился на моей сестре.

      – Пфф! Не будьте так уверены, что история повторится. Но…

      Кейт закашлялась, не особенно желая откровенничать, однако не в состоянии лгать в такой момент.

      – Но цветы действительно чудесны, и… и это такой трогательный жест! – Слова не шли с языка, но Кейт решительно сглотнула комок, застрявший в горле. – И я его ценю.

      Энтони слегка подался вперед. Темные глаза сейчас напоминали расплавленный шоколад.

      – Добрые слова, – задумчиво протянул он. – И обращенные ко мне, не больше и не меньше! Видите, это оказалось вовсе не так трудно.

      В эту минуту Кейт, нагнувшаяся над цветами, неестественно выпрямилась.

      – Похоже, у вас просто дар говорить неуместные вещи!

      – Только там, где речь идет о вас, дорогая мисс Шеффилд. Уверяю, что другие женщины ловят каждое мое слово.

      – Да,