Пиррова победа. Роман. Часть 2. Василий Васильевич Варга

и уткнулся в бумаги. – Рассказывайте, рассказывайте, я слушаю вас.

      – Вы как Юлий Цезарь: читаете, думаете и меня слушаете одновременно.

      – Какой там Цезарь, просто работы много.

      Витя изложил свою просьбу и обиду в нескольких предложениях. Первый сказал:

      – Возвращайтесь домой. Мы разберемся и о принятом решении известим вас в письменном виде в течение четырнадцати дней. Все. Желаю удачи!

      Он вызвал секретаря.

      – Никого ко мне не пускать, я занят.

      – А если Шибайло?

      – Товарища Шибайло вы знаете, зачем спрашивать? – насупился Первый.

      Он даже не спросил фамилию посетителя, не сделал ни единой пометки в блокноте. Было ясно, что он просто отмахнулся. Подумаешь, кого—то там лишили зарплаты. У партии боли важные задачи на сегодняшний день. Витя не получил никакого письма, но однажды ему приказали явиться в сельсовет.

      «Это наверняка по поводу гос займа, не зря я ездил в Рахов. Молодец этот Лоскорих, он справедливый, добрый человек. Теперь мне мои денежки вернут. Сразу куплю себе брюки и обувь, да и рубашку не мешало бы», – думал Витя по дороге к сельсовету. Здесь его ждали Фокин с горбуном.

      – Это зарплата твоего отца, – сказал горбун, подавая десять облигаций государственного займа, достоинством по 25 рублей каждая. – Ну и хитрец же он, твой отец, не являлся за получкой и делал это сознательно, чтобы уклониться от помощи государству. Но мы тоже не лыком шиты.

      – Вы сами расписались за него в ведомости? – спросил Витя.

      – Ты угадал, мы так и поступили, а что делать, он нас вынудил так поступить.

      – Пусть спасибо скажет, что так обошлось, – сказал Фокин. – Иван Павлович заступился за твоего отца.

      – Иначе бы ему не миновать Сибири, – сказал Витя.

      – Приблизительно так, – сказал капитан.

      Витя вернулся в школу с бумажками в руках и заявил своему классному руководителю Галине Исаевне, что намерен выйти из комсомола.

      – Ты что? Соображаешь, что говоришь? У тебя вся жизнь впереди. В нашей стране молодежь в твоем возрасте все состоят в комсомоле. На миллион человек может, найдется один верующий без комсомольского билета, и то он как белая ворона: все его презирают. Как же ты будешь служить в армии? Ты хорошо учишься. Не исключено, что когда—нибудь, поступишь в институт, а без комсомольского билета и думать об институте нечего, ты понял меня?

      – Понял, спасибо за совет, – сказал Витя.

      Когда Витя вернулся домой, отец колол дрова, складывал полено к полену с неизменной трубкой во рту.

      – Ну что, сынок, какие новости? Чем порадуешь отца?

      – Вот этим, – Витя достал десять облигаций государственного займа, новеньких, шелестящих и пустых, на которые невозможно было купить даже стакан газированной воды, и показал их отцу.

      – Это и есть моя зарплата?

      – Да.

      – А в ведомости