Ангел для сестры. Джоди Пиколт

конкретное утро. Медицинские решения, касающиеся Анны, принимаются так же необдуманно…

      – Советник, постойте. – Судья поворачивается к Саре. – Дочь сказала вам, что хочет отозвать исковое заявление?

      – Да.

      Он смотрит на меня:

      – А вам она заявила, что желает продолжать процесс?

      – Именно так.

      – Тогда я должен побеседовать с самой Анной.

      Судья встает и выходит из кабинета, мы идем следом.

      Анна сидит на скамье в коридоре вместе с отцом. Шнурок на одной кроссовке развязался.

      – Я вижу что-то зеленое[14], – слышу ее слова, а потом она поднимает взгляд.

      – Анна… – произносим мы с Сарой Фицджеральд в один голос.

      Это моя обязанность – объяснить Анне, что судья Десальво хочет переговорить с ней с глазу на глаз. Я должен подготовить ее, чтобы она отвечала правильно и судья не закрыл дело, прежде чем она добьется желаемого. Она – моя клиентка и по определению должна следовать моим советам.

      Но когда я называю ее по имени, она поворачивается к матери.

      Анна

      Не думаю, что кто-нибудь придет на мои похороны. Родители, может быть, тетя Занни и мистер Оллинкотт, учитель по обществознанию. Я мысленно представляю то кладбище, на которое мы ходили, когда хоронили бабушку, хотя это было в Чикаго, так что вспоминать его довольно нелепо. Там будут холмы, переливчатые, как зеленый бархат, статуи богов и ангелов и еще огромная коричневая яма в земле, похожая на разорванный шов и ждущая, когда она сможет поглотить тело, бывшее мною.

      Представляю свою всхлипывающую мать в черной шляпке с вуалью. Поддерживающего ее за локоть отца. Кейт и Джесса. Они таращатся на блестящий гроб и пытаются выпросить прощение у Господа за все те мелкие пакости, которые сделали мне. Возможно, придет кто-нибудь из моей хоккейной команды, сжимая в руке лилии и стараясь не терять присутствия духа.

      – Вот Анна, – скажут они и не станут лить слез, хотя им и захочется всплакнуть.

      На двадцать четвертой полосе газеты поместят некролог, может быть, его увидит Кайл Макфи и придет на похороны, его прекрасное лицо омрачится при мысли о том, что было бы, если бы у него была такая девчонка, которой, вообще-то, никогда не было. Думаю, там будут цветы – душистый горошек, львиный зев и голубые шары гортензии. Надеюсь, кто-нибудь споет «О, благодать, спасен Тобой», не один известный всем первый куплет, а весь гимн целиком. Когда минует осень и выпадет снег, мой образ то и дело будет приливной волной всплывать у них в голове.

      На похороны Кейт явятся все: медсестры из больницы, ставшие нашими друзьями, и другие больные раком, продолжающие считать свои счастливые звезды, и жители города, которые помогали собирать деньги на ее лечение. Придется отгонять плакальщиков от ворот кладбища. А траурных корзин с цветами принесут так много, что некоторые раздадут бедным. В газете напишут историю короткой и трагической жизни Кейт.

      Помяните мое слово, она появится на первой полосе.

      У судьи Десальво на ногах шлепанцы, как у футболистов, когда они снимают бутсы.

14

«Я вижу что-то зеленое». – Анна с отцом играют в игру: один игрок загадывает предмет из тех, что видит вокруг, и называет его цвет, другой отгадывает, что это.