Нина и король Ник. Валентина Хайруддинова

почувствовав смертельную усталость.

      – Нина Петровна, – тихо окликнул ее Соколовский, о котором Нина как-то забыла, – а что случилось?

      – Ничего, – пробормотала она, – все хорошо… только кисета нет и денег нет.

      Девушка, сбиваясь, рассказала о пропаже.

      – Даже не думайте об этом, – отмахнулся Соколовский, – пожалуйста, обедайте и отдыхайте. Я через два часа заеду к вам. Или через три?

      – Но куда он делся? – не отвечая, растерянно спросила Нина, – деньги – ладно, но кисет отцовский…

      Она боялась: сейчас Соколовский спокойно скажет, что деньги, конечно, взял Саша. Этот вывод казался самым логичным.

      Но Михаил Владиславович пожал плечами:

      – Засунули куда-нибудь. Потом отыщете среди вещей, вы ведь там, как я понял, деньги храните?

      Нина отрешенно кивнула – да, да, конечно, сама куда-то задевала.

      – Найдете, – уверенно заявил Соколовский, – непременно. У меня так часто случается.

      Нина опять закивала, хотя у нее так никогда не случалось.

      – А сколько, вы говорите, пропало денег? – спросил Соколовский, который ушел за перегородку и чем-то там гремел.

      – Двадцать пять рублей, кажется, – прошептала Нина.

      Она поднялась, наконец, пошла в кухню, привлеченная деятельностью гостя.

      – Что вы делаете?

      – Обед выгружаю, – показал Соколовский на блестящие мисочки разной величины, – тут второе и суп.

      – Я пока не могу с вами рассчитаться, но скоро ведь зарплата – я все верну.

      – Конечно, – с готовностью согласился Михаила Владиславовича, – мне не к спеху. Живу один как перст, так что помочь вам мне совсем не сложно. Отдадите, как сможете.

      Девушка вдыхала аромат котлет, исходящий от одной из кастрюлек, и радовалась, что Соколовский не стал отказываться от денег – его отказ, наверное, унизил бы ее.

      Нина вышла проводить коллегу на крылечко. Прищурившись, глядя в лазурную высь, она тяжело вздохнула: на фоне прекрасной теплой погоды ее беда казалась еще страшнее.

      – Не вздыхайте вы так, Нина Петровна. Все образуется, супруг найдется.

      – Найдется? Вы так говорите, словно он не ушел, а потерялся.

      Присев на деревянную, когда-то синюю, а теперь облезлую лавочку, присоседившуюся к облупленной стене, Нина негромко заговорила:

      – Маня решила, будто у Саши появилась женщина. Я теперь тоже ничего другого просто не могу предположить – остается только согласиться с сестрой.

      Нина произнесла эту горькую правду, но, к удивлению, такой щемящей острой боли в сердце, как вчера, не ощутила.

      – Но в глубине души я понимаю: история с красоткой – не про Сашу. Не потому, что я такая хорошая, вовсе нет. Просто он не такой.

      – А какой? – спросил Соколовский, присаживаясь рядом на краешек лавочки.

      Нина пожала плечами. В самом деле, чужому человеку трудно объяснить, почему ты не веришь