Город Последний. Савелий Лукошкин

видятся далекие огни Города, но Толи нет до них дела. Он с удовольствием ждёт, когда превратится в настоящего снеговика с маленьким тёплым человечком внутри.

      Вечер сменился ночью. Снег повалил ещё гуще.

      Глава 2

      Артём проснулся до рассвета. В темной комнате бойко постукивала капель, журчали сотни ручьёв, шуршал расползавшийся снег. Всё таяло.

      Он подошёл к окну. Редкие, но яркие фонари размечали улицу пунктиром пятен света и темноты. Обнажая мокрую, блестящую черепицу, с крыш сползал снег. Стремительно, прямо на глазах, из-под белого покрова появлялась чёрная влажная мостовая – точь-в-точь шкура морского животного. За всем этим шумом рефреном бился тихий прибой.

      Вдруг в доме напротив загорелось окно, в нём застыл силуэт.

      «Кого-то тоже разбудила оттепель», – с приятным чувством тайного единения подумал Артём и помахал рукой. Незнакомец помахал в ответ.

      Довольно улыбнувшись, Артём отправился на кухню. Спать больше не хотелось, он решил прогуляться – в ночной оттепели было что-то волшебное.

      Наскоро выпив кофе и скрутив папиросу, Артём накидывает пальто, небрежно нахлобучивает шляпу и уходит.

      Улицы пусты. Шагов его не слышно, они теряются в плеске, шорохе, журчании воды. Это тоже приятно: Артём, невидимый и неслышимый, Артём – часть Города, а не житель его.

      Он выходит на каштановый бульвар, прогуливается под косматыми, тёмными и мокрыми кронами. Воздух упругий, свежий и влажный. Пахнет листвой и талым снегом.

      Спиной он вдруг чувствует движение и, обернувшись, видит, как из-за угла прямо на него несётся огромная собака. Она не пугает – это радостный колли с улыбающейся мордой и развевающейся бело-рыжей гривой.

      Артём успевает сесть на скамейку – и тут же на него обрушиваются мокрые худые лапы, влажная шерсть, он даже сквозь перчатки чувствует тепло собачьего тела. Пёс шумно дышит и вылизывает Артёму лицо. Тот кое-как уклоняется и прячется в шарф.

      А потом колли чуть отступает назад, смотрит умными и весёлыми карими глазами и говорит:

      – Извините.

      Мелодичным девичьим голосом.

      – Чего? – сдуру переспрашивает Артём.

      – Извините, – повторяет, поднимаясь позади собаки, девочка. – Я с ним не справляюсь.

      Колли радостно ухмыляется.

      Да уж, куда ей с ним справиться – девочка совсем невысокая и такая худенькая, что это даже под семью слоями одежды видно. Ещё она смуглая и черноволосая, с острым носиком и живо блестящими глазами. Чёрное пальто её безнадёжно запачкано, из-под шарфа, вместе с кокетливым локоном, выглядывает веточка. Артём осторожно её снимает.

      «Наверное, она всё-таки не ребёнок. Может, лет семнадцать. Или скорее двенадцать – тринадцать?» – думает он.

      Артём вежливо подвигается, и девушка садится рядом. Огромный колли пытается взгромоздиться ей на колени. Хозяйка и Артём не слишком удачно отбиваются. Собака, ничуть не обидевшись и, кажется, даже довольная результатом, садится у их ног.