Жизнь и смерть Гая Юлия Цезаря. Уильям Шекспир

его корону отойдут моря и земли дальние,

      И все места, под покровительством Италии.

      КАССИЙ

      Я знаю, мне зачем носить кинжал тогда,

      И Кассий вырвет Кассия из этой вот неволи:

      Эх, боги, отчего вы слабых тяните в верха;

      И этим тиранию создаёте, эх, вы боги:

      Ни каменные башни, и ни медью сбитая стена,

      Ни крепость из железных звеньев, ни бездушье подземелий,

      Не сломят и спасётся сильная душа;

      Но жизнь мирская с строгих рамках, как оковы, скукой одолеет,

      И сил не хватит никаких, чтобы свободу ощутить.

      Поэтому, ту тиранию, что терплю

      Я с удовольствием стряхну.

      Раскаты грома

      КАСКА

      Я тоже так хочу;

      И каждый раб в своих руках несёт

      Ту силу, что от гнёта и спасёт.

      КАССИЙ

      И почему же Цезарь должен стать тираном?

      Бедняга! Ведь, ему не быть волком,

      Но что он в Римлянах узрел, ведь не баранов?

      И он не лев, и Римляне не лани для него.

      Они же поспешат раздуть большое пламя,

      Начав с соломинки: чтоб Рим трясло огнём,

      Они же сплетни соберут и дурно станет

      Что осветят все основные стороны его.

      Такою вонью ужаснутся,

      что Цезарь этот очень гнусный!

      Но, это уже скорбь, беда.

      Куда так быстро мысль загнала ты меня?

      Возможно, что за сказанны слова

      Меня же превратить и захотят в раба.

      Когда они узнают – то ответ держать заставят.

      Но я вооружен, – и все опасности мне нипочём.

      КАСКА

      Ты рассказал мне, Каске, точно другу,

      Но это же не сказки. Возьми же мою руку.

      Чтобы фактически искоренить беду

      Пойду я дальше, напрягая ног стопу.

      Но только с тем, кто сможет дальше сам пойти.

      КАССИЙ

      Ну, вот и сделаны заделы, первые шаги.

      Теперь ты, Каска, знаешь: Я уже в пути.

      И несколько, из лучших римских граждан,

      Пройдут со мной отважно

      Достойно все опасности пути;

      И, я ручаюсь, что мне преданы они.

      И под Помпеевским крылом:

      Сейчас, и в этом ужасе ночном,

      Когда на улицах нет и движения;

      Всё будет складывается в единении.

      И нам благоволит, и в деле верный,

      Рукой ведёт кровавой ужас – он безмерный….

      КАСКА

      Постой, я слышу звук шагов, уж четкий.

      КАССИЙ

      То, Цинна; я узнаю его по походке;

      Он наш союзник ведь, сторонник.

      Входит ЦИННА

      О, Цинна, и спешишь куда ты, как поклонник?

      ЦИННА

      Так это чтобы вас догнать.

      А это кто? То Меттел Цимбер, не узнать?

      КАССИЙ

      То Каска; и он с нами заодно

      За наше покушение.

      И разве, Цинна, и не рад ты от того?

      ЦИННА

      Я рад иль нет. Какая ночь – уж прямо устрашение!

      Мы наблюдали