Истории дождя и камня. Инга Лис

или проблемы с обустройством, потому что действительно виноват… – продолжал между тем наглый беарнец. – Нет, какие трогательные отношения… я поражён до глубины души!

      Кадет подошёл и, не говоря ни слова, отобрал листок. Скомкав, засунул за пазуху и вернулся на прежнее место.

      – Эй! – заорал де Ранкунь. – И это всё? Это всё, на что ты способен, молокосос?

      – Нет, – тут же влез де Пави, – просто он сейчас станет писать дядюшке, как его обижают злые мушкетёры…

      Д’Эстурвиль молчал. Раньше он, не задумываясь, вызвал бы наглеца на дуэль, однако теперь… Нет, дело было не в страхе перед наказанием, просто почему-то представилось вдруг, какими глазами станет смотреть д’Артаньян, когда узнает, что он, в общем-то, из-за пустяка обнажил шпагу против собственного товарища. Да и сам Жак считал, что де Ранкунь – просто злобный дурак, а потому недостоин, чтобы с ним ссорились по-настоящему.

      – Д’Эстурвиль, мы к вам обращаемся! – сказал между тем де Лон. – Или вы язык проглотили?

      – Молодой человек, ну вы бы и впрямь… ответили, что ли? – вроде бы даже укоризненно пробасил какой-то мушкетёр – Жак смутно помнил, что звали его, вроде бы, Луи де Кастерас.

      – Ответить? – юноша представил на мгновение вместо себя лейтенанта и постарался подпустить в голос такой же убийственной иронии. – Я не собираюсь выяснять отношения с людьми, которые пытаются привлечь внимание к своей персоне при помощи подобных сомнительных выходок. Даже руки марать не хочется.

      – Да он просто струсил! – заорал де Ранкунь, и Жак только мог гадать, какая муха укусила сегодня беарнца. – Иди, расскажи обо всём д’Артаньяну! А он, в свою очередь, пусть доложит кардиналу, у которого подвизается в клевретах всё последнее время!

      – Что вы мелете, сударь? – возмутился де Бемо. – При чём тут наш лейтенант и тем более – кардинал?

      – Потому что ваш разлюбезный д’Артаньян – кардинальский прихвостень! – де Ранкунь буквально выплюнул эти слова. – Вспомните только, из чьих рук он получил патент лейтенанта? А как часто он бывает в Пале-Рояле – это не кажется вам странным? А вы слепо пляшете под дудку этого щенка и не замечаете ничего, хотя кардиналисты должны быть нам злейшими врагами!

      И тут же замолчал испуганно, поняв, что перешёл черту.

      Ведь одно дело – отпускать двусмысленные шуточки, а другое – открыто оскорбить своего командира.

      А Жак между тем подошёл к столу и взял шпагу.

      – Ну, – сказал, удивляясь своему спокойствию, – прошу вас, шевалье.

      – Что? – казалось, такого поворота беарнец не ожидал. – Вы это всерьёз?

      – А вы думали, что и эта мерзость сойдёт вам с рук, как все прочие сомнительные заявления? – Жак встал в позицию. – Ну, я жду!

      – Д’Эстурвиль, – предупреждающе сказал де Бемо, – остановитесь хоть вы! Вы рискуете головой.

      – Да плевать! – молодой человек рассмеялся только. – А вы… хороши же вы все, если ни один из вас даже пальцем не пошевелил, чтобы защитить честь своего командира!

      И добавил угрожающе, скривив губы:

      – Кто расскажет