Дом, которого нет. Мара Винтер

горячих ласк подруги зрелой.

      Себе был на уме он. Бес шалил в нём,

      но без последствий пагубных для дела.

      Ему никто не нужен был, ну, кроме

      себя: в себе мы все живём, как в доме.

      Царь, криминальный лидер, в красных тапках

      смотрел на дочь, учащую уроки.

      Он для неё был первоклассным папкой,

      не слишком мягким и не слишком строгим.

      Жена ему наскучила давно,

      но для ребёнка жил с ней всё равно.

      Алиса (так её они назвали)

      была в соседнем классе от сестёр.

      Семнадцать было ей, шла на медаль, и

      язык её, как Лорин, был остёр.

      С ней цапались они порой, однако

      не той, а этой доводилось плакать.

      Весь город охватить не в состоянии

      ни я, ни кто-либо, схватившись за перо.

      Кому-то счастье, а кому-то наказание…

      Все клетки начинаются ядром:

      потенциал грядущего величия

      отдельно спал в особняке готическом.

      (заметки на полях) Глаза Будды

      Я сверху наблюдаю за собой

      меняющейся, временной (с любым

      ударным слогом). Центр мой – покой,

      движенье видит, не затронут им.

      Бессмертье смотрит в собственную смерть.

      Бесстрастье примеряет платье: страсть.

      Безмерность носит тело, меру мер.

      Всецелое общается, как часть.

      Когда сама находишься за временем,

      в нём становленье значит только сон,

      который правится щелчком одним:

      сознанием, что "исходный я – не он".

      Часть VIII. Время вышло покурить

      Со временем мы в контрах, господа.

      Рассказывать его мне очень сложно.

      "Вчера" и "завтра" опись ещё дам,

      а вот период… Время дышит ложью.

      Порой нам кажется, что тянутся года.

      Моргнёшь два раза – всё исчезло без следа.

      Была моложе, верила, что счастие

      скрывается там где-то, за углом.

      А раньше, до того, как сладострастие

      дало в башку, уж знала: мир – дурдом,

      мы все немного этого… того.

      «Я знаю всё, не знаю ничего».

      Мы счастливы, своё я забывая.

      Умны, как Бог, в безумном состоянии.

      Когда лежим, внутри себя летаем.

      И рады предвкушению свидания.

      На вкус, что есть – не то, что ожидается.

      Мечту собою травим, как жида – нацист4.

      Убрать себя из времени на время,

      значит, узреть времён всех панораму.

      Воспоминанья души наши греют

      уж тем, что можем просто озирать их.

      Они нам целыми и завершёнными мерещатся,

      ведь взгляд снаружи – это взгляд из вечности.

      Я так люблю болтать, когда не слушают,

      что, наблюдай кто, принял бы за психа.

      В том фокус: остаются одни уши лишь,

      там, сверху. Да, туда бросаю стих свой.

      Во времени, как в море, всё потонет.

      И лекции, и драки, и тектоник.

      Зато я убеждаюсь непрерывно,

      что мир вокруг творим мы из себя.

      Мысль

4

Жид, judas (англ.) – иудей.