Под Золотыми воротами. Татьяна Луковская

грады от поганых защищать. Аль не слыхал?

      – Да где нам тут, в глуши, чего слыхивать, – чуть успокоился мужичок. – Так поганые на нас по весне никогда не нападают, кони у них тощие на бескормице.

      – Покуда дойдем, покуда обустроимся на новом месте, глядишь – и лето на дворе, – не моргнув глазом, соврал Любим.

      – А-а, верное дело, – похвалил мужик.

      – А сам ты откуда, муж почтенный, будешь? Не тать18 ли лесной? – опять приступил к допросу воевода.

      – Да нет, что ты? Смерд19 я, за дровишками вот пришел. Зима лютая была, все запасы попалили.

      – Коли смерд, значит и деревенька здесь имеется. Где вервь20 твоя? – небрежно бросил Любим.

      – Вот того я вам не скажу, можете убивать, – мужик гордо выпрямил натруженную спину, – потому как не знаю я, кто вы на самом деле, и беду на своих наводить не стану.

      – Похвально, – как можно мягче улыбнулся Любим, – только деревенька нам твоя и не нужна. Просто проверить хотел – верной ли дорогой идем, ну по названию прикинуть. Как называется-то, можешь сказать? Мы за вас косопузых21, – Любим указал на топор, заткнутый за кушак мужика, – кровь идем проливать, а ты желаешь, чтобы мы заплутали и сгинули?

      – Моя вам деревенька без надобности, – насупился мужик, – а дальше по дороге городец будет, Липеца Вороножская22, все равно в нее упретесь.

      – Вот спасибо тебе, почтенный муж. Стало быть, правильно бредем, – нарочито глубоко выдохнул Любим. – А скажи, не проезжали ли здесь, совсем недавно, ну скажем пару дней назад, вои, этак с десяток. Это наши, в тумане мы разминулись. Корзень такой приметный у старшего…

      – Нет, не видел, – поспешно выпалил мужичок, и у Любима сразу закралось сомнение в правдивости его слов.

      – Мы ведь деревеньку твою и без тебя сможем разыскать, по следам, у нас сыскари добрые, – он окатил смерда ледяным взглядом. – Так видел?

      Глаза у мужика забегали по суровым лицам дружинников.

      – Да были здесь чужаки, два дня назад прошли, – сдавленным голосом наконец сознался смерд. – Вышли к нам из лесу. Тринадцать их было, вооружены, вроде вас, добро, но отощали сильно. Сказали – не тронем, ежели покормите. Ночевали у нас, еды кое-какой в дорогу взяли и корму для лошадок… Да самый молодой из них, тот, что в корзене червоном, велел молчать, что мы их видели. Сказывал, тати за ними гонятся.

      – И что же вы чужаков неведомых принимали, а воеводе в Липецу не доложили? – сурово сдвинул брови Любим.

      – Да как же не доложили, как они заснули, старейшина сразу Пруньку отрядил, предупредить.

      «Стало быть воевода Липовецкий о Ярополке ведает, ладно, посмотрим, как он отпираться станет».

      – Дай тебе Бог, почтенный муж, – Любим протянул рязанцу из калиты серебряную векшу23.

      – Благодарствую, – подхватил

18

Тать – разбойник.

19

Смерд – категория свободного населения Древней Руси, здесь земледелец, крестьянин.

20

Вервь – община.

21

Косопузые – кличка рязанцев, из-за постоянного ношения топоров за поясами для вырубки леса и для защиты от врагов.

22

Липеца Вороножская – выдуманное автором поселение, по аналогии с современным Липецком. Тем не менее фантазия не так уж далеко завела сюжет, археологам известны в Липецкой области поселения этого периода.

23

Векша – здесь мелкая денежная единица.