Охотники за сокровищами. Джеймс Паттерсон

все-таки. – Это Мане. А это – Моне.

      – Как их различить, напомни, а?

      – Если картина написана маленькими мазками – значит, Моне. А если изображены пухленькие парижанки – тогда Мане.

      – А, точно.

      – Вот это – Дега. Рядом с ним – Сезанн. И Гоген. Вот Пикассо. И Ван Гог – только эта картина давно утеряна.

      – Ты что, думаешь, мама с папой собирались все это добыть?

      – Ну, тогда им пришлось бы красть из музеев. Ого! Может, они это затем сюда и повесили, – с этими словами Бек постучала по черно-белой фотографии улыбающегося гангстера в старомодной шляпе. Изо рта у гангстера торчала сигара. – Чтобы мы не вздумали охотиться за этими сокровищами.

      Рядом с фотографией гангстера висела копия статьи из газеты Chicago Sunday Tribune за 18 октября 1931 года. Заголовок на всю полосу гласил: «Присяжные признали Капоне виновным«.

      Пока Бек разглядывала копии знаменитых картин и статуй, я увлекся совсем другим образчиком искусства – комиксом, который папа сунул под стекло рядом со списком «Найти«. Как я догадался, что это папа вырезал картинку из журнала? Да просто он тысячу раз рассказывал мне эту дурацкую шутку: студент показывает профессору в мантии и академической шапочке античную греческую вазу, расписанную изображениями людей и разными сценками, и спрашивает: «Это греческая ваза? А почему такая маленькая?» А профессор отвечает, махнув рукой: «Потому что на греческую зарплату особо не разгуляешься».

      Обхохотаться. Смешнее не бывает.

      Но последние несколько месяцев папа просто обожал рассказывать эту шутку. Мне. Снова и снова, снова и снова. Прямо какая-то греческая разновидность китайской пытки.

      Он даже нацарапал на полях комикса приписку: «Тебе одно лишь это надо знать, приятель».

      Может, у нас проходила государственная неделя «Пишем по-пиратски», а я и не знал?

      Мы с Бек обыскивали комнату еще минут пятнадцать или двадцать, но так и не нашли ничего, что хоть отдаленно походило бы на карту Каймановых островов с крестиком на месте сокровищ. И на досках не нашлось ни единой бумажки, в которой упоминались бы затонувшие у Каймановых островов корабли, или таинственные золотые города на Кайманах, или хотя бы курица по-ямайски из ресторана «Кайман».

      – Ну, Бик?

      – Что, Бек?

      – Это все, конечно, страшно здорово…

      – Это точно.

      – Но у меня есть один маленький вопрос.

      Я кивнул:

      – У меня тоже.

      – Откуда Шторм знает, где папа спрятал ключ?

      И это мы снова сказали хором.

      Глава 7

      В каюту, где обитала Шторм, мы с Бек ворвались словно шторм (простите за каламбур).

      Сестра сидела на нижней койке и быстро, как скоростной ксерокс, листала книгу в твердой обложке. Книга имела в толщину сантиметров пятнадцать, не меньше.

      – Международное морское право, – пробормотала она, когда книга кончилась (примерно через пятнадцать секунд). – Потрясающая штука.

      – Шторм! – позвала Бек.

      Шторм сонно поглядела на сестру,