Эшафот и деньги, или Ошибка Азефа. Валентин Лавров

интерес в деле появился, возьми на память денежную награду. Бери, бери! Здесь двадцать рубликов – не шутка.

      Семен решительно тряхнул рыжеватыми кудрями:

      – Коли надо, сделаем все, как вы приказали, Аполлинарий Николаевич.

      Соколов погрозил кулаком:

      – Семен, ты кружки не перепутай, не сунь мне слабительного! Если чего, то я тебя… Ну, понял? Тогда точно тебя отправлю кандалами греметь, а на Сахалине тебе полголовы выбреют.

      – Как можно, ваше сиятельство! Вручу, что положено.

      – Ну, действуй! – И побежал наверх – приводить приговор в исполнение.

      Брызги шампанского

      Пока Соколов готовил для социалистов неприятность, Сипягину удалось изложить великому князю свою просьбу относительно поэта, который очень желал стать почетным академиком. К. Р. заверил:

      – Я дам этому делу ход, и будем надеяться, что на ближайшей сессии Академии ваш поэт станет нашим почетным, так сказать, членом, – и улыбнулся.

      У Соколова были свои хлопоты. Он отыскал революционных товарищей, жавшихся в углу, сказал:

      – Господа ниспровергатели, Виссариона Белинского уважаете?

      – Разумеется! – ответил Азеф. – Это великий глашатай демократии.

      – Так вот, этот глашатай, имея в виду наказание смутьянов, говаривал в кругу друзей: «Нет, господа, что бы вы ни толковали, а ради поддержания порядка мать святая гильотина – хорошая вещь». Впрочем, вы сегодня столько ужасов наговорили, что мурашки по спине бегают. Не знаю, как вам, а мне захотелось выпить – просто невтерпеж. Приглашаю всех в буфет!

      Азеф поцеловал руку Зинаиде и спросил:

      – Вы позволите мне отлучиться на три минуты?

      – Конечно, Иван Николаевич! – И нежно шепнула: – Я очень буду ждать…

      У революционеров давно подвело животы. Они с охотой двинулись за графом – сами не решились бы. Буфетчик Семен, увидав гостей, стал воплощенной любезностью:

      – Что прикажете налить?

      Аргунов скромненько предложил:

      – Может, господа, по рюмке водочки?

      Чепик заинтересовался:

      – Вот и бутербродики есть с икоркой-с…

      Соколов решительно возразил:

      – Какая водочка, какие бутербродики! Пьем, господа революционеры, по-гвардейски!

      Азеф полюбопытствовал:

      – Это как?

      Соколов гаркнул:

      – Буфетчик! Для моих заклятых друзей – самое дорогое шампанское! – Цыкнул на Чепика: – Да куда ты клешню тянешь, не фужерами – пивными кружками! Кто не пьет по-гвардейски – тот негодяй и фискал. Эй, буфетчик, что медлишь? Не жалей для прогрессивных товарищей, страдающих от самодержавной деспотии, откупоривай французское! У тебя, шельмец, точно ли шампанское самое лучшее?

      – Самое значительное-с – редерер, ваше сиятельство! Брали у Елисеева по семь с полтиной за бутылку, дороже нынче не бывает-с…

      – Прекрасно, лей редерер в пивные кружки, да с верхом.

      Семен стал таскать из ящика шампанское, только пробки полетели