Эшафот и деньги, или Ошибка Азефа. Валентин Лавров

от ответа!

      Соколов принял покаянный вид:

      – Ну, крепостник, я крепостник заклятый, и ничего со мной не поделаешь. Одним словом – ретроград!

      Великий князь слушал этот разговор с легкой иронической улыбкой.

      Пока Аргунов раздувал щеки, придумывая, как ловчее подцепить знаменитого графа, у того мелькнула замечательная идея. Соколов задушевно произнес:

      – Танцев сегодня, к сожалению, не будет. По этой причине можно употреблять шампанское. Давайте, господа передовые мыслители, выпьем для хорошего настроения. – Соколов поманил пальцем лакея с подносом.

      Все выпили по бокалу, в том числе и великий князь.

      Аргунов с язвительностью произнес:

      – Граф, помнится, я читал в газетах, что вы после своей свадьбы в Исаакиевском соборе приказали всех поить шампанским: прохожих, кучеров и даже лошадей. Разве это не насмешка?

      – Над кем – над лошадьми? – лениво спросил Соколов.

      – Нет, над трудящимися! Подобное издевательство – разнузданный разгул, когда трудящиеся живут в нужде, удар по человеческому достоинству пролетариев.

      Соколов уперся парализующим взглядом в Аргунова и насмешливо сказал:

      – Господин социалист, судя по вашим нахальным речам, вы скорее получите удар по голове, чем по своему достоинству.

      Стоявшие рядом дамы весело засмеялись.

      Актерская зависть

      Аргунов малость оторопел, он собрался с мыслями, хотел что-то ответить и не успел: к великому князю подлетела Ольга Книппер. Она защебетала:

      – Скажите, пожалуйста, ваше высочество, Константин Константинович, вы были в Малом театре на премьере «Идиота»? Говорят, госпожа Яблочкина провалила роль Аглаи, так ли это? Помните, еще лет пятнадцать тому назад она сыграла в театре Корша Софью в «Горе от ума», это было неплохо. Но теперь, когда даме уже под сорок, а она бездарно кривляется, изображает молодую девицу, дочь генерала Епанчина… Нет, я этого не понимаю! Всему есть мера.

      К. Р. сдержал усмешку: Яблочкина была почти ровесницей Книппер. Он умиротворяюще произнес:

      – Позвольте, Ольга Леонардовна, с вами не согласиться. У Александры Александровны прекрасная внешность, великолепная грация, отточенность жестов, да и до сорока ей еще жить да жить. Играла она Аглаю превосходно, зал без конца ей бисировал. Мы с графом, – посмотрел на Соколова, – отправили актрисе громадную корзину цветов. – И перешел на другую тему: – А как вам, Ольга Леонардовна, показалась Ермолова в роли Настасьи Филипповны? Согласитесь, она превосходна!

      Книппер, словно делая одолжение великому князю, выдавила:

      – Недурна, но порой переигрывает…

      Страшная месть

      Пушкин и слабительное

      Соколов не дослушал, выскользнул из залы, сбежал в вестибюль. Он твердо решил проучить нахалов. Приказал швейцару:

      – Позови-ка, братец, моего кучера.

      Швейцар изогнулся:

      – Слушаюсь, ваше сиятельство! – и заспешил на мороз.

      Через минуту он вернулся