Мифриловый крест. Вадим Проскурин

в наших краях летал, потом, когда холодать стало, говорят, на юг откочевал.

      – Хорошо, пусть змий, – согласился Иван. – Давайте двигайте отсюда, незачем вам слышать, о чем мы говорить будем. Да не поспешайте сверх меры.

      После короткого прощания ренегаты удалились. Они выглядели смущенными и опечаленными, но никто не сказал им вслед ни одного обидного слова. Внуки – это святое.

      – Ну что, сорвиголовы, – обратился Усман к оставшимся, – давайте рассказывайте, где тут отсидеться можно, пока метель не началась.

      Я взглянул на небо. Действительно, тучи выглядели довольно зловеще. Если начнется метель… Нет, с дороги мы не собьемся – дорога проходит через лес, а не через поле. Но оказаться в метель вдали от дома более чем неприятно. Сами собой в памяти всплыли слова «день жестянщика», и я мысленно выругался. Какой, к черту, день жестянщика, когда единственный в этих краях автомобиль валяется на боку в густой чаще километрах в тридцати отсюда и никогда больше никуда не поедет!

      – А что турусы разводить? – произнес Иван. – И думать нечего – в Михайловку ехать надо, деда Тимоху брать за вымя, пусть расскажет, как к Аркашке пробраться.

      – К какому такому Аркашке? – не понял Усман.

      – Есть тут один барин дикий, Аркадием зовут. Слово знает. Ватага у него – душ, наверное, пятнадцать будет, а если с бабами да детьми считать, то и полсотни наберется. В лесу

      они живут, а где – никто, кроме Тимохи, и не ведает. Они на большой дороге кормятся, а через Тимоху краденое сбывают. Честно говоря, когда на вас донос пришел, я сначала Аркашку вспомнил: опять, думаю, непотребство учинил.

      – Значит, решено, – подвел итог Усман. – Вначале в Михайловку, потом к разбойникам. Федька! Разворачивай оглобли, поехали!

13

      Дед Тимофей встретил нас у околицы. Он не выглядел удивленным. Когда наша кавалькада поравнялась с ним, он задумчиво пошамкал губами и проговорил:

      – Эх, стрельцы, стрельцы… Не бережет вас начальство, сразу аж семеро в лес собрались. Куда Россия катится? И какой дурак удумал на такое дело стрельцов без монаха посылать?

      – Был монах, – ответил я, – не волнуйся, дед, был там монах.

      – Неужто пристукнули? – изумился дед. – Сильны божьи воины, ничего не скажешь.

      – Он его из пищали, – подал голос Федька, – прямо промеж глаз, аж мозги брызнули!

      – Не ври, – вмешался Усман, – ты все дело под телегой просидел, где ж тебе было видеть, у кого как мозги брызнули.

      – А вот и не все! – возразил Федька. – Я потом сбегал, посмотрел.

      – Врешь ты, – поддержал я Усмана, – никуда ты не бегал. Такая пуля мозги не вышибает, она первую кость пробивает, а от второй отражается, выходного отверстия вообще нет.

      – Волшебная пуля? – заинтересовался дед. – Ох, хорошо! Теперь понятно, почему у вас пищали такие маленькие. Если пуля волшебная, большая пищаль не нужна. А пистолеты ваши тоже волшебными пулями стреляют?

      – Что-то ты, дед, слишком хорошо в военном деле разбираешься для простого крестьянина, –