Полярные краски. Сердце ледяного великана. Тамара Гильфанова

пустыня. Поездка может занять больше времени, старший брат встревожен, но старается не подавать виду.

      Олени несут нарты легко и плавно, мороз пощипывает щёки, порывистый ветер сушит губы. Уйагалык и Куйнапа беззаботно беседуют, смеются и поют.

      Наконец дети подъезжают к чёрным выжженным плешам – остаткам сгоревшего леса. Куйнапа ужасается от ошеломляющего вида разрушений. Чёрные корявые обгоревшие стволы могучих древних деревьев торчат сгорбленными безжизненными палками. Уйагалык представляет мощь дикого огня, и по спине бегут леденящие мурашки.

      – Серый снег? – не верит Куйнапа.

      – Нет, это сугробы сажи и пепла, – шепчет Паналык.

      – Пожар? Кто же поджёг этот лес? – удивляется девочка.

      – Здесь начиналась тайга. Я верю, что царица сосен и Вечный лес уцелели. – Уйагалык распрягает оленей, стряхивая снег с капюшона, пытается отогнать грустные мысли. – Надо строить иглу для сна. Будет обидно возвращаться ни с чем: бубен – наша единственная зацепка и память об отце. Мы отдохнём и продолжим поиски.

      Братья выбирают подходящее место для ночлега, длинными ножами из моржовой кости вырезают кирпичи плотного снега, складывают их по кругу, сужая каждый следующий уровень. Куйнапа залепляет снегом щели. Умелые строители быстро управляются с постройкой. Затем собирают обгоревшие ветки для костра. Древесина горит ярче, чем мох.

      – Олени устали, – понуро произносит Паналык, когда искра, отскочив от камня, прыгает на облитый жиром нерпы ягель и разжигает пламя.

      У огня дети согреваются. Скованные от холода и напряжения мышцы расслабляются, тело становится мягким. Куйнапа достаёт из мешка сушёную рыбу, отрезает голову и бросает её в огонь, чтобы умилостивить духов и угостить предков.

      – Ыкату сэ, Мэиэ… Нгээээ – старательно исполняя носовые звуки, поёт Уйагалык.

      После ритуала кормления духов дети принимаются за рыбу. Запивают водой из растаявшего в каменном горшочке снега. Куйнапа загребает ладонью снег и кладёт в рот. От тепла он прилипает к верхнему нёбу. Нёбо слегка немеет, и талая вода прохладным водопадом стекает в горло. Вода кажется сладкой после вяленой рыбы с морской солью. Девочка елозит языком по холодному нёбу. Завершив скромный ужин, Паналык встаёт, небрежно оттряхивает кухлянку от пепла и снега.

      – После долгого пути хорошо бы пройтись. Да, брат? – подмигивает Паналык. – Ты, Уйагалык, пойдёшь на юго-восток. Посмотри, не осталось ли следов или подсказок от людей, что сожгли лес. Надо узнать о них больше! Ведь враги Севера – это и наши враги. Всё живое связано прочной цепью жизни. Уничтожение леса – дома грызунов, птиц, корма для оленей и других зверей – вскоре отразится и на нас.

      – Бабушка Апая говорила, что царице сосен более четырёхсот лет, её ствол не обхватить и десятерым, а макушка касается небес. Не зря же предки назвали лес Вечным. Он должен был спастись, – уверяет Куйнапа.

      Паналык