Приступить к ликвидации. Эдуард Хруцкий

от своего однокашника по Александровскому военному училищу, поручика Копытина Виктора Алексеевича. Он прибыл с Юга. Но не для организации офицерского подполья. Нет! Я бы мог еще понять это. Он сказал мне, что у него есть группа бандитов и он намерен разбогатеть, и предложил мне стать его сообщником. Я с возмущением отказался. Покинув квартиру Копытина, я не мог поверить, что он пойдет на это. Но, узнав о трагической гибели Бориса Аверьяновича Басова, я понял всю серьезность его намерений и глубину его духовного падения. Офицер не может быть бандитом. И вдруг. Я отправился к Копытину, чтобы задержать его или убить. Его адрес:

      Патриаршие пруды, дом Кузнецова, квартира четыре. Следующей жертвой должен стать…»

      Манцев не дочитал письмо:

      – Когда ушел брат?

      – Полчаса назад.

      Манцев распахнул дверь:

      – Все на выезд. Патриаршие, дом Кузнецова.

      Лапшин стоял в дверях, опершись рукой о стену. Морда красная, жилетка расстегнута. И сразу увидел Климов перстень Басова на короткопалой руке Лапшина. Светился он синим светом.

      – А, ваше благородие… Чего надо?..

      – Где Виктор?

      – Ушел. И ты иди.

      – К стене! – уперся наган в живот Лапшина.

      Он икнул и повернулся к стене.

      Климов вынул из-за пояса бандита тяжелый кольт, сунул в карман:

      – Пошли.

      – Куда?

      – В ЧК.

      Увлекся Климов, не заметил приоткрытой двери в гостиную.

      Копытин поднял пистолет и выстрелил. Падая, Климов надавил на спуск нагана. И рухнул на пол Лапшин.

      А пули Копытина отбросили Климова к стене, и он упал, намертво зажав в руке бесполезный наган.

      – Сволочь… Сволочь… Чистоплюй поганый… – Копытин подбежал к двери, закрыл ее. Бросился на кухню, выглянул в окно. В темноту двора ворвались автомобильные фары.

      Копытин, перезарядив пистолет, бросился в гостиную.

      На столе груда золотых монет, кольца, серьги, пачки денег. Начал рассовывать деньги по карманам.

      А входная дверь уже тряслась от ударов.

      Схватил горсть монет, сунул в карман брюк. На ходу надевая пальто, выбежал в коридор. Трижды выстрелил в дверь.

      Забежал в уборную. Запер дверь. Локтем высадил окно. Выглянул. Внизу под стеной сугроб намело в человеческий рост.

      С грохотом рухнула входная дверь.

      Копытин перекрестился и выпрыгнул в окно.

      Манцев наклонился над убитым Климовым:

      – Эх ты, штабс-капитан. Сам хотел. Честь свою офицерскую берег… Мартынов, задержанного сюда, пусть опознает убитого.

      Подошел Козлов:

      – Ушел второй, товарищ Манцев.

      – А оцепление?

      – Обмишурились чуток, у него окно из гальюна на другой двор выходит, выпрыгнул, сволочь.

      – Товарищ Мартынов, – из дверей гостиной вышел Данилов, – тут золота много.

      Манцев вошел в гостиную. Часть монет рассыпалась на полу, остальные лежали на столе.

      Василий Николаевич взял в руки золотой квадрат, поднес к свету: гордый профиль в шлеме отчеканен