Прежде чем мы стали чужими. Рене Карлино

прочим, меня зовут Грейс.

      – Очень приятно, – пропыхтел я. Имя ей очень шло.

      – А у тебя имя есть?

      – Следующий, – сказал я, указывая головой на нужную дверь.

      – Тебя зовут Следующий? Ну что же, не повезло, бывает. Заставляет задуматься, как именно твои родители додумались до такого, – засмеялась она.

      У меня вырвался нервный смешок. Она была ослепительно хороша, но при этом казалась простодушной.

      – Я имел в виду, нам осталось пройти одну комнату.

      – Я поняла, балда. И я все жду это самое имя.

      – Мэтт.

      – Ладно, Мэтти Следующий, – сказала она, остановившись перед дверью моей комнаты. – А что ты изучаешь?

      – Фотографию.

      – А, так я могла видеть тебя в Триш-колледже?

      – Нет. Я тут впервые.

      Она казалась озадаченной. Я явно ей кого-то напоминал. Оставалось только надеяться, что этот кто-то был ей симпатичен. Мы поставили чертов стол, и я прошел мимо нее, чтобы отпереть дверь. Наклонив голову, я пробубнил в сторону своих кроссовок: «Я перевелся сюда из Университета Калифорнии».

      – Правда? Я никогда не была в Калифорнии. Не могу поверить, что ты уехал оттуда, чтобы торчать тут в этом Доме Придурков.

      – Мне там было не в кайф. – Я обернулся и прислонился к двери, не отпирая ее. Наши взгляды встретились, и мы оба отвели глаза. – Мне надо было уехать оттуда на какое-то время.

      Я понимал, что из-за нервов болтаю какую-то чушь, но мне не хотелось, чтобы она уходила.

      – Не хочешь зайти, пока я буду распаковывать барахло?

      – Давай.

      Она подперла дверь пачкой книг, чтобы та не закрылась, помогла мне втащить стол в комнату и поставить его в нужный угол. Затем вспрыгнула на него и уселась там, скрестив ноги, как будто собралась медитировать или левитировать. Я во второй раз за день оглядел свое новое жилье. Стандартный общежитский набор мебели: длинная узкая железная кровать, стол, который я буду использовать для фотооборудования, на полу – старый проигрыватель с колонками, оставленный предыдущим жильцом, и пустая книжная полка. В большой коробке, которую я принес, были мои любимые книжки, диски, пластинки и фотографии. Мои лучшие работы, сделанные в Университете Калифорнии, лежали в кожаном портфеле. Грейс немедленно схватила его и начала перелистывать фотографии. В комнате было два узких, длинных окна. Солнечный свет, проникавший в них, заливал комнату, прекрасно освещая лицо Грейс. Казалось, свет исходит от нее самой.

      – Вау, вот эта – потрясная. Это твоя подружка? – она вытащила фотографию потрясающе красивой девушки с выразительной чертовщинкой в глазах. Выдержка фотографии подчеркивала изгибы ее голого тела.

      – Нет, она не была моей подружкой. Мы просто дружили. – Это было правдой. Но правдой было и то, что она спросила меня: «Хочешь потрахаться?» – прямо перед тем, как я нажал на спуск, делая это фото. А мой друг – и ее парень – молча наблюдал за нами. Говорю же, мне было не в кайф в этой Калифорнии.

      – О, – тихо сказала она. – Но это прекрасное фото.

      – Спасибо. Свет был отличный.