Печенье на солоде. Лаура Санди

пару по росту, как она попросила. Дер жать за руку человека одинакового с тобой роста оказалось удивительно приятно – немного тревожно, но в то же время неожиданно легко и свободно. Одно дело, когда тебя держат за руку, опущенную вдоль тела, и совсем другое, когда её всё время тянут вверх.

      – Меня зовут Ноэми, – очень тихо шепнула, прикрыв рукой рот, моя спутница в этой процессии.

      – А меня – Леда.

      На последней ступеньке лестницы Колледжа Верующих, благодаря нашему почти одинаковому росту, я крепче сжала руку той, кто станет моей лучшей в жизни подругой.

      Всё так же благодаря нашему росту – метр и десять сантиметров – мы оказались с ней за одной партой в первом ряду.

      Я никогда не встречалась прежде с ровесницами, и оказалось, наш одинаковый возраст имеет значение – я похожа на них. А что он, тем не менее, никак не гарантирует хотя бы отдалённого сходства, я начала понимать очень скоро.

      И только я начала радоваться, что школа такая замечательная, как мир, что называется, рухнул на меня. Нет, не сразу, а мучительно медленно, но неумолимо, как всё, что может себе позволить происходить без всякой спешки.

      Началось всё с утренней молитвы.

      Усадив самых высоких девочек в последний ряд, сестра Бенедетта заняла место за кафедрой и сказала:

      – Хорошо, девочки, а теперь, прежде чем начнём урок, поблагодарим все вместе Господа. Отче наш, Иже еси на небесех!..

      Вокруг меня зазвучал хор, к которому присоединилась и Ноэми.

      – …да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя…

      Я обернулась и посмотрела назад. Так и думала. Все остальные знали, что следует говорить, и произносили слова так же уверенно, как я повторяла синьору Паоло названия чудовищных созданий в оранжерее.

      – …яко на небеси и на земли…

      И хотя я ещё понятия не имела о том, что такое демократия, всё же быстро сообразила, что одна против двадцати четырёх проиграю. Это был не лучший способ усидеть на стуле маленького кукольного парламента. Но что я могла сделать?

      – … хлеб наш насущный даждь нам днесь …

      Я могла лишь открывать рот и подхватывать окончания услышанных слов.

      – … остави … нам … олги … ша … яко… же … мы … вляем … жником нашим…

      Слов я знала очень много, мои родители всегда употребляли самые разные слова, даже когда повторяли одно и то же. Моя интуиция помогала мне разгадывать простенькие кроссворды, но не годилась для первой парты.

      Сестра Бенедетта, старательно скандируя слоги, и особенно те, которых мне не хватало, поднялась и подошла ко мне.

      – … и-не-вве-ди-нас-во-и-ску-ше-ни-е-но-из-ба-ви-нас-от-лу-ка-ва-го….

      Она положила руки на мою парту, наклонилась и уставилась на меня, открыв рот, словно собиралась проглотить.

      – А-минь!

      Воцарилась тишина, и я вздохнула.

      – Стесняемся, значит, юная синьорина? – поинтересовалась сестра Бенедетта.

      В этот момент я не в силах была произнести ни «да» ни «нет». Я просто не представляла,