Негодная. Дженни Даунхэм

школу. Крис, ты тут за всем присматривай. – Она посмотрела на Мэри. – Ты, возможно, захочешь послушать радио? Крис об этом позаботится. А я пойду наверх, позвоню в больницу.

      Мэри немного встревожилась:

      – В больницу?

      – Здесь ты оставаться не сможешь. – Это прозвучало очень уверенно. – Я бы сказала, это халатность с их стороны.

      Крис потянулся за новым куском торта.

      Мать решительно покачала головой.

      – Все, закончили.

      – Но я голодный.

      – Съешь банан.

      Кэролайн смотрела на Криса, сдвинув брови – значит, не шутила. Крис сел, подсунув под себя ладони, и выпятил нижнюю губу. Мать пошла вверх по лестнице, стуча каблуками.

      Мэри озадаченно взглянула на Криса.

      – Она не очень-то любезна, да?

      Глава пятая

      Это случилось три недели назад.

      Эсме сидела на краю кровати и готовила косяк. Совсем на краю, так что ее босые ступни касались ковра. То и дело она бросала взгляды на Кейти.

      – Самая грандиозная фантазия, – сказала она. – Ты первая.

      – У меня нет никакой фантазии.

      – Есть. Конечно же есть.

      Кейти промолчала, понимая, что будет, если она скажет.

      – Самое первое, что приходит в голову, – не унималась Эсме. – Неужели это так трудно?

      – Я, пожалуй, пойду.

      – Но ты только пришла.

      – Мать то и дело шлет мне эсэмэски.

      – Пошла она куда подальше.

      Но Кейти знала: если продолжать игнорировать сообщения и не отправиться домой как можно скорее, ее мать вытворит что-нибудь безумное – например, позвонит в полицию и сообщит, что Кейти пропала без вести. «Она никогда не опаздывает, она хорошая девочка и никогда не нарушает правила. Видимо, ее похитили». Ага, похитили. Разве что Эсме – ее единственная подруга, которая в последнее время сильно отдалилась и тусовалась с другими девчонками, но сегодня почему-то сказала: «Заходи ко мне, если хочешь».

      Теперь Кейти ощущала одновременно волнение и страх.

      – Да ладно тебе! Неужели так трудно сказать вслух про одну жалкую фантазию?

      – Ну… как, например, насчет того, чтобы мой отец признал все происходящее шуткой и сказал бы, что любит мою мать?

      – Да я не про такую фантазию, глупышка. Про нормальную. Ну, сексуальную. У меня их тысячи.

      – Правда?

      Эсме скрестила ноги по-турецки и стала похожей на человека, который готов к долгому рассказу.

      – Ладно, сотни, – усмехнулась она.

      По большей части, в этих фантазиях присутствовали вампиры и оборотни, которые немедленно влюблялись в Эсме, но была и такая, в которой участвовал парень из технического колледжа. У него была своя машина, а его друг жил в одном доме с Эсме. Этот парень швырял камешки в ее окно, а когда она появлялась, хватал мою подругу и увозил в какое-то поле, где они «предавались сладкой любви под звездами» (точная цитата), и ей это очень даже нравилось (хотя не уверена, что речь шла конкретно об этом парне).

      Она еще долго тараторила о занятиях любовью у всех на виду и