Идущие полем. Снежана Каримова

возразил брат, любивший поспорить.

      – У тебя жабры вырастут после этих ядерных грибов. Не факт, что радиация выберет именно бороду, как у отца Анатолия, – я покрутил указательным пальцем у виска.

      Гришка надул губы, но с разговорами о бомбах присмирел.

      Наверное, безбородый священник должен был сразу насторожить. Какой-то он весь не такой, неправильный. При Петре Первом староверы за бороду налог платили и с гордостью ее носили. Какой это батюшка? Без бороды?

      Но в вопросах веры за нас все решала мамина подруга Ольга.

      Это случилось еще при папе. Трое детей, коммуналка, безденежье, мама на хозяйстве, папа работник дома культуры, перебивающийся тут и там шабашками.

      – А давайте я вас с отцом Анатолием познакомлю? – как-то сказала Ольга. – Задерганные вы все какие-то.

      Мама с папой растерянно переглянулись.

      – Не надо сразу ударяться в веру, просто поговорите. Он светлый человек, – успокоила Ольга и добродушно улыбнулась.

      Вообще, я не помню, откуда эта Ольга взялась, кажется с маминой подработки. Просто однажды она вдруг появилась и стала частенько захаживать в гости. Приносила книги, все религиозные, и выслушивала мамины жалобы.

      Ольга была одинока. Видно каждый человек хочет быть для кого-то нужным… и важным. Детей своих у нее не было, но она их любила, и ей нравилось возиться с Анькой.

      Вслед за Ольгой, с ее легкой руки, в нашу жизнь вошел Кусочков, и основательно в ней закрепился.

      Нас всех заново окрестили, три раза окунув в купель.

      Для этого события мама сшила папе, мне и Гришке черные кафтаны, похожие на запашные халаты до самых щиколоток. Мы с Гришкой стали напоминать две мини версии Нео из «Матрицы».

      Примеряя перед зеркалом обновку и завязывая пояс, я удрученно протянул:

      – Мааам, ну что я как дурак!

      За это, к восторгу Гришки, получил по губам. Ему тогда было всего лишь девять, и он воспринимал происходящее, как праздничный маскарад. Словно мы собирались на елку. Да и дело как раз происходило зимой.

      Потом свой кафтан померил папа. И мы с Гришкой начали хохотать. За нами засмеялась и мелкая Анька. Папа тоже, глядя в зеркало, не сдержал улыбки. Кудрявый, полноватый, в очках – вот он на Нео точно не был похож. И наряд ему явно не шел. Но папа быстро стер улыбку, обернулся к нам и погрозил пальцем:

      – Не вздумайте в церкви смеяться. Это не игра. Это наш совместный серьезный шаг.

      В несветлое будущее.

      Потом мама взялась за женскую половину семьи, и вскоре они с Анькой щеголяли по комнате в бордовых сарафанах до пят. В коридор коммунальной квартиры мама, правда, в таком виде выходить стеснялась – наш сосед, дядя Юра, был остер на язык и за словом в карман не лез. А мы теперь напоминали семейство ролевиков.

      Будущая крестная Ольга подарила всем самовязаные нательные пояса – тонкие тесемки, которые носятся на голом теле и никогда не снимаются, даже в ванной или