Идущие полем. Снежана Каримова

при свечах – постоянно отключали электричество. Бойтесь своих желаний.

                                          ***

      Крестили нас зимой. Я хорошо запомнил это из-за ледяной воды в чане. Накануне папа самолично носил ведра с колодца. Один чан поменьше предназначался для нас, побольше – для родителей.

      – Как будто великан затеял варить суп, – шепнул Гришка.

      – Все возможно, – так же тихо ответил я. – Только Аньке не говори, а то она на крещении вой поднимет. Эта дурочка верит всему.

      Хотя велик был соблазн нашептать сестре про похлебку из маленькой девочки и поглядеть, как она будет пищать и вырываться на святом таинстве. Наверняка, это дьявол искушал мою некрещеную душу. Правда, после ледяной воды он никуда не делся. Я все также продолжал думать, что если бы у меня был выбор, я за что не полез бы в этот чан.

      Пока родители суетились с приготовлениями, мы с Гришкой отсиживались в церковном доме и развлекали Аньку. Гришка, помогая сестре справиться с ягненком в библейской раскраске, вдруг застыл с карандашом в руках.

      – Я тут подумал, – зафилософствовал он, – ад всегда открыт для всех, а рай только для крещёных.

      – Ну? – не понял я, к чему клонит Гришка.

      – А если бы какой-нибудь старик на острове творил лишь добро, но его не крестили – крестить было некому, это что, получается, после смерти он попал в ад? – продолжил брат.

      – А для кого бы он на острове добро делал? – отмахнулся я от Гришки, закрашивая желтым карандашом круг солнца в раскраске.

      – Ну для зверушек там, например… Да и я же не сказал, что на острове он жил один.

      – Так если он не один жил, то наверняка и священник на этом острове тоже был. Они везде заводятся. Это миссионеры.

      – А вот на этом острове не завелся, – упрямился брат.

      – Спроси у мамы, – посоветовал я, пожимая плечами.

      – Вот еще! – возмутился Гришка и заранее приложил руку к макушке, будто уже получил подзатыльник.

      – Или у отца Анатолия, – подсказал я.

      – Спроси за меня, раз такой смелый, – буркнул Гришка.

      – Мне кажется, – наконец, выдвинул я гипотезу, – что такой старичок попадет на какой-нибудь небесный остров и будет спокойно жить дальше, без дьявола и бога.

      – А почему нам тоже нельзя просто творить добро без всего этого? – брат обвел руками подручники, пояса, кафтаны, заботливо сложенные мамой на стуле.

      – Наверное, вырастем, узнаем, – снова пожал плечами я.

      Гришка всегда задавал столько вопросов, а у меня не было ответов даже для себя.

      Обряды. Их было столько, что казалось, на добро времени не оставалось. Мы занимались только собой и «умерщвлением» своих страстей. Где взять время на ближнего, когда надо успеть отмолить свои грехи?

                                         ***

      Перед крещением намечалась исповедь. Аньке повезло, она по возрасту была еще «ангелом», а вот нам с Гришкой уже