История Смотрителя Маяка и одного мира. Анна Удьярова

исчезать, а вместо неё Кора вдруг увидела своё отражение, вскрикнула и, не удержавшись за стену башни, полетела в кусты, больно оцарапав руки.

      – Ай-ай-ай, как жаль, – притворно сочувственно произнёс Мастер, когда Кора поднялась на ноги посреди тёмного зала, – но подсматривать нехорошо, принцесса.

      Кора зло взглянула на своего противника. У неё было совсем мало времени, чтобы решиться, но она опять заметила в глубине зала лори Нимеона, и это добавило ей смелости.

      – Ты знаешь, Мастер, лучше многих,

      что тот, кто выше всех чертогов

      своей вознёсся головой –

      тот легче попадает в сети

      своих придуманных миров

      и кружит там, подобно сому:

      холодный, скользкий и немой.

      Не в силах совладать с собой,

      ты оставляешь за чертой

      привычного тебе порядка

      всё то, что не проходит гладко,

      всё то, что прямо пред тобой –

      и оттого невероятно.

      Как у поэта нет стихов,

      как у портного нет портов,

      как у студента нет долгов,

      а у ростовщика – врагов,

      как нет при короле льстецов,

      так у тебя – любовных слов.

      Ты говоришь мне: «Ненавижу»,

      я слышу: «Ты моя любовь».

      И я тебе отвечу вновь:

      ты величайший из богов,

      что нынче правят этим миром,

      но зря испытываешь силы

      мои – мне больше повезло:

      я просто птица в небе синем,

      и если ловкий птицелов

      меня когда-нибудь поймает,

      я просто перестану петь,

      и никогда он не узнает

      того, что можно подсмотреть

      лишь осторожно наблюдая.

      Переведя дыхание, Кора с тревогой огляделась: ни башни, ни Мастера не было, она осталась одна в ночном саду, под огромной жёлтой луной.

      – Кора, ты победила! – Сорел едва не сбил её с ног, обнимая.

      – Будет тебе, будет, – проворчала она.

      Её радость омрачалась исчезновением Мастера. Жестокость не была её сильной стороной, и она даже в реальнейшем умудрялась испытывать угрызения совести. Тем не менее нужно было завершить то, ради чего она пожертвовала Мастером и немного собой. Кора оглядела публику, поредевшую, как город после чумы, и сказала хриплым голосом:

      – Кажется, я победила. Поэтому могу выбрать себе противника.

      В зале прошелестел удивлённый шёпот: все знали, что здесь больше нет достойных противников Коре Лапис. Но возражать никто не посмел.

      – И я выбираю того, кто назвался лори Нимеоном из Дальней стороны, но кто он на самом деле – мы сейчас узнаем.

      Лори Нимеон выдал себя тем, что растерянно оглядывался, как будто не узнавая своё выдуманное имя и рассчитывая, что сейчас кто-то из зрителей выйдет вперёд вместо него. Тем временем остальные почувствовали интересную развязку вечера и со смехом вытолкнули лже-Нимеона вперёд. Кора быстро подошла, взяла своего бледного, как свежий творог, противника за руку и выдернула его за собой в реальнейшее.