Буря слов. Яна Демидович

внезапно прояснилось. Темнота же стала гуще, протянула к нему извилистые щупальца: дотронуться. Притянуть. Погладить…

      Ленни заорал.

      Подхватил ножницы, метнулся вперёд, атакуя темноту…

      И вдруг споткнулся.

      ***

      Поворот, ещё поворот, стрелой мимо смердящего переулка… Надсадный предатель-кашель взорвался в сухой как пустыня глотке; Экельс обернулся на бегу, и глаза в алой паутинке лопнувших капилляров дико выпучились, ноги припустили быстрее.

      Но ещё быстрей и бесшумней стал двигаться преследователь-Пёс.

      Его образ – тошнотворный, светящийся, будто любимец Баскервиля, – словно выжгли на сетчатке, заставляя кидаться из стороны в сторону, нелепо раззявив рот. Экельса трясло и колотило; он летел, как летит в родительскую спальню мальчишка, заметив, что в шкафу детской «кто-то стоит». Мальчишка, чьи пальцы намертво приклеились к игрушечному и абсолютно бесполезному пистолету…

      Рывок, быстрая боль в мышцах. Неудачное падение, кувырок – Экельс перемахнул через забор и бешено огляделся. Пустой, тёмный двор с раскиданными на лужайке игрушками: бейсбольный мяч, розовый девчачий самокат, большая плюшевая бабочка. Совсем близко – дуб, на ветвях которого поскрипывают качели. И обшарпанный, спящий дом с плотно закрытыми окнами.

      Экельс без сил привалился к дубу и дрожащей рукой вытащил мобильник.

      ***

      – Мистер Харди… Мистер Харди!

      Звон запотевших бокалов, визгливый смех расфуфыренных дамочек… Хлопки фонтанирующего шампанского – и ленивый, манерный голос Блейка Харди, что донёсся из центра гламурной вечеринки:

      – Надеюсь, у тебя хорошие новости?

      Экельс быстро, как ящерица, облизал треснувшие губы и торопливо зашептал в трубку, нервно зыркая по сторонам:

      – Вы обещали нам обычное дело, мистер Харди. За обычную плату. Вы не предупреждали, что… – Экельса по новой забила крупная дрожь.

      – Внятнее, Экельс! Внятнее! Ты что, пьян?

      Экельс с присвистом втянул в себя воздух и через силу зашептал вновь:

      – Хафф завёл себе охранника. Экзотическую тварь. И она уби…

      Трубка презрительно фыркнула:

      – Ротвейлера испугались? Кажется, я плачу вам достаточно, чтобы…

      – Нет! Высылайте подмогу, мистер Харди! Эта тварь… Она продолжает… Она охотится за мной!..

      В трубке послышался льстивый голос, предлагающий особое вино, следом – урчащий, довольный ответ.

      – Мистер Харди? Мистер…

      – Довольно, – резко, гадюкой прошипела трубка. – Мне не нужны сопливые объяснения. Мне нужен труп того паршивого писаки. Т-р-у-п. Звони, когда получишь его. И протрезвеешь.

      Щелчок. Гудки. Тишина.

      ***

      Дверь вип-зоны открылась, и внутрь, ступая по-кошачьему тихо, скользнул прилизанный официант с коробкой в руках.

      «Наконец-то!» – возликовал Блейк Харди, мысленно потирая ладони. Он уже видел тот лёгкий, почти невесомый сосуд из синего, словно небо, стекла, что покоился в невзрачной коробке. Чудесная, желанная, та самая… Контрабанда.

      Официант