Закованный Прометей. Мученическая жизнь и смерть Тараса Шевченко. Иван Никитчук

и плачу…

      Когда ему становилось невмоготу от порок, он обыкновенно убегал и по нескольку дней скрывался в садах, причем запасался бумагой, а при случае не прочь был стащить у дьячка и пятак; из бумаги он делал маленькую книжечку и тотчас же принимался обводить ее крестами и «визерунками с квитками» или списывать Сковороду.

      Так и на этот раз. Отомстив своему мучителю, он похитил у него книжечку и бежал в село Лысянку к маляру-дьякону. Но через четыре дня он снова бежит, уже в Стеблов (Каневского уезда), а оттуда в Тарасовку к дьячку «хиромантику», который, посмотревши на его левую руку, признал его ни к чему не годным, «ни даже к шевству, ни к бондарству». Похождения эти кончились неудачей, и он должен был возвратиться домой.

      К тому времени он был уже круглым сиротой. Сначала умерла мать. Тарасу исполнилось 9 лет.

      – Со святыми упокой рабу божью Катерину, иде же несть болезни, печали, ни воздыхания, – читает дьяк и поднимает глаза из-подо лба, и косица, похожая больше на селедку, чем на обычную косу дьякона, трусится в такт. Отец весь серый, согнутый и не отрывает глаз от гроба. Тарас держит за руку сестру Иринку, а за юбку Иринки держится слепая Марийка, а брат Никита держит маленького Иосифа. В гробу лежит мать, такая спокойная-спокойная, только лицо совсем желтое. Как будто из воска. Почти все лето болела, но разве лановой на то обратил внимание? И жала, и вязала, как всегда, а уже когда обмолотились – доходились ее ноги, доработались ее руки, – слегла и не встала. Не верится Тарасу – неужели мама не поднимется, не посмотрит и ничего не скажет?

      – Иде же несть болезни, печали, – выводит дьяк и трясет косою, как селедкой.

      Иринка заливается слезами.

      – Мама, мама… – шепчет она, не понимая еще как следует, что случилось.

      Когда дьяк прочитал последнюю молитву и гроб начали спускать в могилу, дети заплакали от страха.

      – Не бросайте туда маму! Не бросайте! – закричала Иринка.

      – Бедная сиротка! – кто-то произнес из толпы.

      Тарас грязными руками утирал слезы, оставляя черные полосы по всему лицу.

      Скрылся под землей гроб, появилась могила.

      Отец посмотрел на детвору – один одного меньше, сгрудились вокруг него…

      Тяжело отцу с малыми детьми. Вскоре он женился.

      На другом конце села жила вдова, не старая еще, только то беда, что и у нее трое детей.

      «Ничего, – подумал отец, – может, вдвоем как-то легче будет всем раду дать».

      Мачеха переехала в хату Шевченков.

      – Вот вам мать, а это тебе дети, – сказал отец и детям, и новой жене.

      Зыркнул Тарас на мачеху – сразу укололи сердитые глаза и лицо без улыбки, неприветливое. Возле нее сгрудились ее дети – мальчик Степанко, чуть младший от Тараса, двое девочек – таких как Иринка и Марийка.

      Только вышел отец с хаты, как мачеха сразу начала раздавать поручения:

      – Ты, Ирина, присмотри за маленькой, а ты, Тарас, – хватит тебе дурака валять да по чужим садам лазить, – возьми лопату та уберись во дворе, везде у вас грязь.

      И началось… С утра до вечера слышат