Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка». Сергей Солоух

от пивной. Неожиданная связь с будущими событиями возникает из-за того, что все колокола звонницы, кроме главного 180-килограммового, были реквизированы во время Первой мировой войны.

      С. 72

      А потом, после приговора, когда его уводили, взял да и крикнул им там, на лестнице, словно совсем с ума спятил: «Да здравствует свободная мысль!».

      В оригинале последние два слова – имя собственное: «Ať žije Volná myšlénka!». «Свободной мыслью» называлось периодическое издание чешского подразделения антиклерикального, атеистического движения с тем же названием, основанного в Праге в начале двадцатого века.

      Что, конечно, много смешнее того, что получилось у ПГБ. Очевидно, только окончательно рехнувшийся кабатчик мог выкрикнуть на суде, если взять русскую аналогию: «Да здравствует Религиозно-философское общество», ну или «Самопознание».

      В 1911 году Гашек написал и опубликовал затем в журнале «Карикатуры» злой фельетон как о практике самого чешского антирелигиозного движения, так и о его печатном органе, журнале, который так и назывался – «Свободная мысль» («Volná myšlénka»). Главный редактор этого издания и активный участник одноименного движения Юлиус Мислик (Julius Myslík) осмеивается в кабаретной сценке 1911 года «Крепость», соавтором которой среди прочих был и Гашек (см. комм. о швейковских нероманных литматериалах – ч. 1, гл. 1, с. 21). Так что здесь давняя любовь.

      За все это время к нему на удочку попался только один обойщик с Поперечной улицы.

      Поперечная, на самом деле Пршична (Příčná) – короткая улочка недалеко от угла Житной (Žitná) и Карловой площади. Параллельна Школьской (Školská), на которой жила семья Гашеков как раз в тот год, когда родился Ярослав. Любопытно, что в четвертой части, безо всякого предупреждения, она уже «Пршична», см. комм., ч. 4, гл. 1, с. 266.

      С. 73

      А обойщик ответил, что не умеет стрелять, что только раз был в тире, прострелил там корону.

      Примечания (ZA 1953) вслед за Бржетиславом Гулой (BH 2012) обращают внимание на то, что приводит обойщика в тюрьму двусмысленность высказывания (оригинал: že byl jednou na střelnici a prostřílel tam korunu). Prostřílet – это и «прострелить корону», то есть символ императорской власти, то, на чем ловит обойщика провокатор Бретшнейдер, и «прострелять корону (крону)», бестолково пытаясь попасть в цель и что-то выиграть в тире, спустить на бессмысленное упражнение целую крону (korunu), большие деньги, дневной заработок – это то, что на самом деле, по всей видимости, имел в виду несчастный работяга.

      Еще один смысловой нюанс выражения поясняет в книге воспоминаний о Гашеке его близкий приятель Франтишек Лангер. Припоминая времена мифической Партии умеренного прогресса и гашековской комедийной предвыборной борьбы 1911 года, Лангер пишет (FL 1963, s. 40):

      «Tak jednou Hašek vykládal, jak si vláda kupuje poslance, což se jí u něho nepodaří, protože dík štědým redakcím má pořád peněz dost. Tu se ozval něčí hlas, aby my tedy Hašek vrátil korunu, kterou je mu dlužen. Hašek se pustil do rušitele, že koruna nesmí být do našich debat zatahována. (Aby tomu rozuměli mladší čtenáři: V politickím žargonu koruna tehdy znamenala korunovanu hlavu státu a jeho rodinu, a její nezatahování do perlamentních debat bylo poslanci zachováváno).

      Как-то Гашек рассказывал, как власть подкупает депутатов, и что в его случае этого не случится, поскольку