Когда ты был старше. Кэтрин Райан Хайд

лететь.

      – Безусловно, должны. Езжайте. Позаботьтесь обо всем. О нас не беспокойтесь. Мы справимся. Силы небесные! Мои соболезнования, Рассел.

      – Я позвоню, когда буду знать, когда вернусь.

      – Не беспокойтесь. Езжайте, и все.

      Я отключил телефон.

      Минуту-другую я сидел, обхватив голову руками и вдавив ладони в глаза. Поэтому, когда поднял голову и открыл глаза, то видел все очень причудливо. Пятнисто. Понадобилась где-то минута, чтобы осознать – это никакая не оптическая иллюзия. Из Северной башни валил самый настоящий дым и выбивался огонь.

      Эту историю с тех пор я рассказывал много раз. Просто сбился со счета. Но этой ее части я не рассказывал никогда. Никогда не отвечал на вопрос, что я чувствовал в тот конкретный момент. Отвечу на него сейчас.

      Облегчение.

      Такую стремительную волну облегчения. У меня даже вырвался коротенький лающий смешок. И потом я произнес, обращаясь к пустой комнате: «Ну, конечно».

      Мне бы знать, что это был просто сон.

      Моя мама, я имею в виду, неожиданно умирает, и мне приходится бросать всю свою жизнь, которую я с таким трудом выстроил, возвращаться в Канзас и заботиться о Бене? Мне следовало бы понять это уже тогда. Мне незачем было, подняв взгляд, видеть башню горящей, чтобы понять – это всего лишь сон.

      Теперь все обретает смысл.

      Кроме того, это не походило на сон. Очень часто сны только потом осознаются снами. После того, как уже проснешься.

      Завибрировал мобильный. Я все еще держал его в правой руке. Звонок вывел меня из забытья. Я ответил.

      Это была Керри.

      – О боже мой. Ты там. Ты отвечаешь. Больше никто не отвечает. Подожди. Ты где? Ты на работе?

      – Нет, я дома.

      – Включи телевизор. Ой, нет. Подожди. Тебе же из окна видно.

      Но было поздно. Я был уже на полпути к телевизору. Так что протянул руку и включил его.

      И, пока шел, пока передвигал ногами, я понял. Очнулся. Я просто понял.

      – Мне Джефф звонил, – сообщила она, – и мы поговорили с минуту, но потом он отключился.

      Я пытался слушать одновременно и Керри, и телевизор.

      – Самолет? – произнес я, лишь смутно сознавая, что отвечаю телевизору, а не Керри.

      – Я пыталась перезвонить, – говорила она, – но все линии заняты. Я обзвонила всех по рабочим номерам, но дозвониться не смогла. И потом я вспомнила: Джеффу можно звонить по мобильному. Только было ничего не понятно, Рассел, – она принялась плакать, но продолжала говорить. – Он сказал только, что жарко. И что он меня любит. И это все, что он сказал. И тогда я тебе позвонила. Потому что знаю номер твоего мобильника. Тебе видно, что происходит?

      – Подожди, – попросил я. Ни при каких обстоятельствах мне было не угнаться за всем этим. – Как у тебя могло хватить времени обзвонить всех за… типа… минуту?

      Краткое молчание.

      – Это была вовсе не минута, Рассел.

      Я глянул на часы. 9:03 утра. Почему-то, невероятно. 9:03 утра.

      – Рассел, возьми свой телескоп. Рассказывай мне, что видишь. – Но я стоял столбом. Целую секунду просто стоял. Я не хотел подходить к телескопу.