К вопросу о циклотации (сборник). Аркадий и Борис Стругацкие

Ну нет, не так скоро. Пока поработаем на Земле.

      Есть такой ракетодром, «Седьмой Полигон». Слыхали?

* * *

      Стратоплан вертикального взлета уносится в синее безоблачное небо. В кабине, полулежа в креслах, беседуют КРАЮХИН и БЫКОВ.

      КРАЮХИН: Полстолетия космонавты всего мира смотрели на Плутон, как лиса на виноград.

      БЫКОВ (улыбаясь): Видит око, да зуб неймет.

      КРАЮХИН: Вот именно. Каждому мечталось преодолеть чудовищную пропасть пространства, первому водрузить знамя своей родины на этой последней, крайней планете Солнечной системы.

      БЫКОВ: Я недавно подсчитал, что на нынешних ракетах при инерционном полете такое путешествие заняло бы больше столетия…

      КРАЮХИН: Значительно больше. Нет, нынешние ракеты для этого не годятся. Проблема была решена только тогда, когда советские космонавты получили в свои руки новое, небывалое орудие исследования Космоса – фотонный планетолет.

      БЫКОВ: «Скиф»?

      КРАЮХИН: Да, «СКИФ». В нем сконцентрировалась вся мощь советской науки и техники. Мы строили его более двадцати лет. И вот два года назад он покинул лунные доки и отправился в пробный рейс к Плутону.

      БЫКОВ (усмехаясь): Пробный рейс в шесть миллиардов километров!

      КРАЮХИН: А как вы думаете? Такую фантастическую машину можно испытывать только на фантастических дистанциях. На девяносто третьи сутки «СКИФ» вышел на орбиту вокруг Плутона.

      БЫКОВ: Я представляю себе, как ликовал экипаж!

      КРАЮХИН: Да нет, они даже обрадоваться не успели…

      БЫКОВ: Почему?

      КРАЮХИН: То, что они увидели на Плутоне, просто ошеломило их. Плутон оказался необычайной планетой. Вместо сугробов замерзшего газа – бешеная раскаленная атмосфера. Вместо вечного мрака и неподвижности – электрические бури, грандиозные выбросы ионизированных паров. И неудивительно, что неистовый азербайджанец Мехти потребовал немедленной разведки на десантной ракете.

      БЫКОВ: Что же там оказалось, Николай Захарович?

      КРАЮХИН (помолчав): Этого мы до сих пор не знаем. Мехти погиб и успел перед смертью сказать всего несколько слов.

      Он говорил о каких-то несметных сокровищах.

      БЫКОВ: Но хоть какие-то предположения существуют?

      КРАЮХИН: У нас есть результаты наблюдений с борта «СКИФА», и у нас есть слова Мехти. Мощная ионизация, бурное истечение раскаленных газов, сокровища… Предположения возникают самые фантастические…

      БЫКОВ: Какие же?

      КРАЮХИН: Например, возможно, что процессы, происходящие обыкновенно в глубоких недрах планет, на Плутоне происходят почему-то на поверхности…

      БЫКОВ: При чем же здесь сокровища?

      КРАЮХИН: Имеются в виду процессы непрерывного образования и распада трансурановых элементов…

      БЫКОВ (напряженно хмурится): Невероятно. Природные трансураниды, да еще на поверхности планеты! Тогда это должны быть действительно сказочные богатства! Мы-то знаем, чего стоит изготовить на Земле хотя бы миллиграмм менделевия!

      КРАЮХИН: Вот проверить это, создать плацдарм для широких исследовательских работ в этом направлении,