К вопросу о циклотации (сборник). Аркадий и Борис Стругацкие

станет непроезжей даже для «Мальчика». Потащимся пешком. Идти тяжело. Связи нет…

      – А почему нет связи?

      – По нашим данным, многие из современных радиоприборов не годятся для Венеры. Пользоваться можно только УВЧ. Остальное все стирается магнитными полями.

      – Ну дальше.

      – Будем тащить на себе еще и эти маяки, будь они неладны. Потом доберемся до места, проведем исследования, установим маяки – и назад. Все очень просто. Начать и кончить.

      – Ф-фу, – сказал Алексей Петрович. – Давай еще по одной, что ли.

      Вальцев налил, и они молча выпили, значительно подмигнув друг другу.

      – Завтра в это время, – сказал Вальцев, отдувшись и понюхав корочку, – мы уже будем на Седьмом полигоне.

      – На седьмом… на чем?

      – На Седьмом полигоне. Это крупная база Управления в Заполярье. Оттуда через месяц будем стартовать.

      – А как ты думаешь, когда мы вернемся?

      – Когда вернемся? Точно сказать нельзя. Если бы речь шла о нормальных атомных ракетах с жидким горючим, я бы рассчитывал года на полтора.

      – Ого!

      – Ну, а поскольку мы летим на «Хиусе», сроки сокращаются раз в десять.

      – Слушай, почему это? Что это за чудо – «Хиус»?

      Вальцев усмехнулся.

      – Видел у Краюхина в кабинете?

      – Что? Эта дурацкая черепаха?

      – Чудак. Это модель «Хиуса», вот что это такое. Я, брат, всего-навсего геолог и в этих вещах не силен. Но в общем дело обстоит следующим образом. Старые ракеты вынуждены все время экономить горючее и пользоваться притяжением Солнца и планет. Например, перелет до Венеры занимал несколько месяцев. Из этого срока двигатель ракеты действовал всего час при взлете и несколько минут при подходе к спутнику. Остальное время ракета двигалась пассивно, по законам всемирного тяготения. А «Хиус»…

      – Ну, а «Хиус»?

      – «Хиусу» не нужно экономить. Термоядерная ракета. Почему-то ее называют «фотонной». Она все время летит с включенными реакторами и может, как говорят, достигать любых скоростей. Но как это делается – убей, не знаю.

      – Он сейчас на полигоне?

      – Нет, что ты! Он в пробном рейсе. Побыл на наших искусственных спутниках при Венере и должен через две недели вернуться. Еще вопросы?

      – Почему сгорел первый «Хиус»?

      Вальцев, прищурившись, посмотрел на Алексея Петровича.

      – Тебе это уже известно, оказывается? Да… Никто не знает почему. Спросить не у кого. Единственный человек, который мог бы пролить свет на происшествие, как говорится в детективных романах, это Ашот Петросян, светлая ему память. Он распался в атомную пыль вместе с массой тугоплавкой легированной стали, из которой был сделан корпус первого «Хиуса».

      Он помолчал, играя вилкой.

      – Конечно, «Хиус» еще очень несовершенен. Но ведь нужно! Нужно, Алеша! Сейчас это единственное средство освоить Венеру. Вот и летим. Подумай, миллиарды тонн радиоактивных материалов, когда мы дрожим над каждой тонной! И прямо под ногами. Какая находка для государства!