Кровь и вода. Допотопное фэнтези. Анна Федорова

рассмеялся.

      – Ты жалеешь меня, сердце мое. Не стоит – я счастлив идти этим путем.

      – А что случится, если они победят?

      – Мир погибнет. Ты имеешь право знать это. Может быть, это произойдет на наших глазах. Но как бы ни повернулся сюжет, мы будем защищать людей от Тьмы.

      С каждым днем сила Гвардии все увеличивалась, а люди боялись их все больше и больше. На последней войне Шемхазай потерял немало воинов, и сейчас Гвардия принимала новичков десятками. Шемхазай учил их магии – занятия длились часами и часами, пока воины не начинали шататься от усталости. Анне казалось, что в них почти не осталось человеческого: она не могла припомнить их улыбающимися или занятыми каким-то личным делом. У многих были дома в городе, но они не возвращались туда месяцами.

      Как-то раз Анна стала случайным свидетелем сцены, больно поразившей ее: жена одного из солдат Шемхазая пришла поговорить с мужем. Это была молодая рыжая женщина с открытым, улыбающимся лицом. Ее муж, напротив, выглядел замкнутым и невеселым.

      – Ты знаешь, – начала женщина, – а наши дети почти забыли, как ты выглядишь. Я не смею просить тебя о многом, но… может, ты зайдешь хоть на день?

      По лицу мужчины пробежала тень.

      – Может быть, – невыразительно сказал он, – но зачем? Ты сама видишь, что происходит, и дальше будет только хуже. Им нужно привыкнуть жить без меня. Вы ни в чем не нуждаетесь?

      – О нет, – улыбнулась женщина, – ни в чем. Мы купили новый дом, как ты и сказал сделать.

      – Хорошо, – кивнул солдат.

      – Но я так скучаю по тебе.

      Женщина не плакала, не пыталась вызвать жалость, но Анна чувствовала, что она сдерживается изо всех сил.

      – Прости меня, – после паузы ответил ее муж, – это невозможно. Ты понимаешь сама: у меня другой путь.

      Он поцеловал ей руку, отстранился от ее объятий и вышел. Защитные амулеты на шее коротко звякнули друг об друга.

      Тот человек, увы, оказался прав. Анна еще не успела запомнить его имя, когда он не вернулся с «ночной прогулки», как называл это Шемхазай. Анна так и не узнала, как его убили, но это была первая потеря Гвардии за десять лет.

      За этой потерей последовали другие; Шемхазай выслушивал известия с бесстрастным, непроницаемым лицом. Анна плакала вместе с вдовами и матерями и чувствовала – вместе с их болью – их зависть: «Ангел не может погибнуть, – говорили их глаза. – Она никогда не испытает того же, что и мы».

      Если бы одна из бывших подруг Анны оказалась бы на ее месте, Анна спросила бы ее: «Как это?». Как это – быть рядом с ангелом? Звучит так странно.

      Да, это было… странно. Странно, иногда пугающе. Иногда прекрасно.

      – Ты можешь уйти, если хочешь, – сказал Шемхазай как-то раз. Без всякой связи с какими бы то ни было событиями, просто так.

      – Ты хочешь, чтобы я ушла? – переспросила Анна. Она так и думала: это ненадолго, во мне нет ничего такого, чтобы создатель Гвардии Ангелов захотел бы провести со мной