Девушки сирени. Марта Холл Келли

парнями вечно столько проблем!

      – Не сваливай все на него. Ты сама должна принять решение.

      – Он все равно теперь меня ненавидит. Говорит, что я бросила родителей.

      – Твои родители хотят этого. А твой парень потом поймет, что так для тебя лучше.

      Женщина шагнула от двери в нашу сторону.

      – Давайте уже заканчивайте.

      – Они же только мужчин забирают, – упрямилась Ханна. – Может, мне дома остаться…

      – Тебя могут угнать, так что лучше жить в новой семье. Если все получится, ты сможешь передавать родным продукты…

      – Ничего не получится.

      – Многие так делают, и все нормально. А сейчас – выше нос. Эсэсовцы сразу замечают тех, кто сник.

      Ханна провела рукой по лицу и расправила плечи. Хорошее начало! Она была симпатичной девушкой с веснушчатым носом.

      – Возьми мои туфли. Шевелись.

      – Две минуты, – считала женщина.

      – О нет, я не могу.

      – Ты должна. Эти ботинки тебя сразу выдадут. Давай поменяемся.

      А вдруг меня остановят? У меня настоящие документы, и папа, если что, выручит.

      Ханна стянула черные чулки и поменяла на мои белые гольфы. Я надела ее ботинки, размером чуть меньше моих.

      – А теперь повернись. – Я быстро-быстро заплела ее темные волосы в толстую косу. – Незамужние девушки-католички заплетают только одну косу. Знаешь «Отче наш»?

      Ханна кивнула.

      – Хорошо. И выучи польский национальный гимн. Они теперь часто спрашивают. Если кто предложит водку, не цеди, пей одним глотком или отказывайся.

      – Пора, – вмешалась женщина.

      Я оценила свою работу и осталась довольна.

      На столе лежала Библия в белом переплете.

      Я протянула ее Ханне:

      – Красивая Библия. Только поразгибай переплет туда-сюда, как будто ты часто ее читала. А в церкви опускайся на правое колено. Вот так. И крестись… – я показала, – вот так. Нет, правой рукой. Правильно. Просто повторяй все за другими. И не жуй облатку. Она должна растаять во рту.

      Ханна схватила меня за руку:

      – А мне обязательно есть свинину?

      – Ты скажи, что как-то сильно отравилась и теперь даже смотреть на нее не можешь…

      – Спасибо, – сказала Ханна. – Жаль, мне нечего тебе дать.

      – Ивона, пожалуйста, – взмолилась женщина.

      – Это не важно. Главное – ничего не бойся. Твой польский не хуже, чем у поляков. И вот еще – последний штрих. – Я сняла цепочку с серебряным крестиком и надела ее Ханне на шею.

      Она посмотрела вниз на крестик.

      – Понимаю, тебе трудно с ним ходить, но все католички носят крестики.

      Петрик бы понял.

      Я подошла к двери и оглянулась на прощание. Ханна стояла с Библией в руке – типичная девушка-католичка собралась пойти на воскресную мессу.

      – Пять минут прошло, – заметила женщина и предложила: – Может, тебе лучше остаться до темноты?

      – Со мной все будет в порядке.

      Меня ждал Петрик.

      Я поднялась по лестнице, прошла через аптеку и оказалась на улице.

      Как же было хорошо снова