Король смеха. Аркадий Аверченко

Благословите меня, ваше преподобие!

      Коммивояжер нерешительно пожал плечами, протянул обе руки и помахал ими над головой незнакомца.

      Симочка фыркнула.

      – При чем тут смех? – обиделся Сандомирский. – Позвольте мне, господин, на минутку выйти.

      – Нет, я вас не пущу, – сказал пассажир. – Я хочу, чтобы вы нам рассказали о какой-нибудь забавной интрижке с вашими прихожанками.

      – Какие прихожанки? Какая может быть интриж…?!

      При взгляде на револьвер коммивояжер понизил голос и уныло сказал:

      – Ну, были интрижки, – стоит об этом говорить…

      – Говорите!! – бешено закричал незнакомец.

      – Уберите ваш пистолет – тогда расскажу. Ну, что вам рассказать… Однажды в меня влюбилась одна итальянская дама…

      – Графиня? – спросил пассажир.

      – Ну, графиня. «Вася, – говорит, – я тебя так люблю, что ужас». Целовались.

      – Нет, вы подробнее… Где вы с ней встретились и как впервые возникло в вас это чувство?..

      Представитель фирмы «Эванс и Крумбель» наморщил лоб и, взглянув с тоской на Четверорукова, продолжал:

      – Она была на балу. Такое белое платье с розами. Нас познакомил посланник какой-то. Я говорю: «Ой, графиня, какая вы хорошень..!»

      – Что вы путаете, – сурово перебил пассажир. – Разве можно вам, духовному лицу, быть на балу?

      – Ну, какой это бал! Маленькая домашняя вечеринка. Она мне говорит: «Джузеппе, я несчастна! Я хотела бы перед вами причаститься».

      – Исповедаться! – поправил незнакомец.

      – Ну, исповедаться. «Хорошо, – говорю я. – Приезжайте». А она приехала и говорит: «Джузеппе, извините меня, но я вас люблю».

      – Ужасно глупый роман! – бесцеремонно заявил незнакомец. – Ваши соседи выслушали его без всякого интереса. Если у папы все такие кардиналы, я ему не завидую!

      IV

      Он благосклонно взглянул на Четверорукова и вежливо сказал:

      – Я не понимаю, как вы можете оставлять вашу жену скучающей, когда у вас есть такой прекрасный дар…

      Четвероруков побледнел и робко спросил:

      – Ка…кой д-дар?

      – Господи! Да пение же! Ведь вы хитрец! Думаете, если около вас висит форменная фуражка, так уж никто и не догадается, что вы знаменитый баритон, пожинавший такие лавры в столицах?..

      – Вы ошиблись, – насильственно улыбнулся Четвероруков. – Я чиновник Четвероруков, а это моя жена Симочка.

      – Кардинал! – воскликнул незнакомец, переведя дуло револьвера на чиновника. – Как ты думаешь, кто он: чиновник или знаменитый баритон?

      Сандомирский злорадно взглянул на Четверорукова и, пожав плечами, сказал:

      – Наверное, баритон!

      – Видите! Устами кардиналов глаголет истина. Спойте что-нибудь, маэстро! Я вас умоляю.

      – Я не умею! – беспомощно пролепетал Четвероруков. – Уверяю вас, у меня голос противный, скрипучий!

      – Ах-хах-ха! – засмеялся незнакомец. – Скромность истинного таланта! Прошу вас – пойте!

      – Уверяю вас…

      – Пойте! Пойте, черт возьми!!!

      Четвероруков