Срывай с гвоздя крылья. Талант дается… каждому по его силе (Святое Евангелие). Елена Чиркова

еду. Я хотел, чтобы ты стала искусным поваром, чтобы испробовав твоих блюд, люди становились бы сытыми и довольными. Разве сытый и довольный человек пойдет творить зло? А ты что сделала? Ты мой дар профукала. Профукала?

      – Профукала. – Смиренно согласилась я.

      – Во-вторых, Ангелиночка, ты никого вокруг не любила. Ни одного человечка в огромном земном мире! Возможно, тебе покажется неожиданным мое обвинение, но это так. Давай-ка, сама подумай… Ты ж свое главное предназначенье женское не исполнила – ребеночка не родила!

      Вот и выходит, Ангелиночка, ты была пустоцветом.

      Я вдавилась в спинку дивана. Сидела ошарашенная. Не знала, что ответить Льву.

      – Ну и в третьих, ты украла открытку.

      – Че? Открытку? Да, ты шутишь. – Тут уж я взбрыкнула по – мощному. – Ты хочешь осудить меня за копеешную открытку?

      – Вот именно. За открытку, Ангелиночка. – Настаивал на своем Лев. – За открытку с видом болгарского городка Несебр. Там еще поросенок на вертеле жарится.

      Глава 12

      – Ну не печалься. – Шутливо пихнул меня локтем в бок Лев. – Послушай, что скажу: я не собираюсь тебя отправлять ни в рай, ни в ад.

      Да, да. Именно так, – качнул головой Лев в ответ на мой окончательно растерянный взгляд. – Я отошел от своего правила намеренно. Ты – исключение из правила. Это потому что у меня к тебе дельце есть. Так, сказать, важная миссия. Кроме того, если не станешь отлынивать от возложенных на тебя обязанностей, выпишу тебе премию: новенькую земную жизнь. Хочешь начать жизнь с «чистого листа»?

      – Хочу! – Выпалила я. Упоминание об аде ого – го как добавили мне прыти.

      – Ну, вот и договорились. Итак, Ангелина, назначаю тебя своей помощницей.

      – Кому помогать-то надо? – Я уже была готова приняться за дело.

      – Как кому? – Искренне изумился Лев. – Вашим. Бараковским. А то лечу недавно над Бараком, вижу, что кое-кто из местных алкашей пьет да кочевряжится, проникся я горьким сожалением к падшим людям, вздохнул, подобно тому, как вздыхает отец при виде нерадивых сыновей, пожелал им скорейшего духовного исцеления, и полетел дальше.

      Я бы мимо пролетел, да вдруг вижу: на табличке, которая на въезде в село к столбу приколочена, название Барак исправлено на Бардак… Как «Бардак», думаю? Нет, «Бардак» – это непорядок. Пригляделся к душам селянам повнимательней, а там, и правда, у многих бардак.

      – Допустим, и че?

      – Как что?! В душах Бараковцев бардака быть не должно. В душах людей должен быть порядок Божий.– Грозно хрястнул кулаком по лакированному подлокотнику дивана посерьезневший Лев. – Всех ты, конечно, не осчастливишь, но двум-трем Бараковцем помочь сможешь.

      – Это понятно?

      – Понятно.

      – Ну и о главном, – продолжал наставлять меня Лев. – Я ведь мог озадачить этой работой своих Ангелов, которые служат мне верой и правдой всегда. Но тут дело особое.

      Заметил я в вашем селе маленькую девочку Лену Черепахину.