Срывай с гвоздя крылья. Талант дается… каждому по его силе (Святое Евангелие). Елена Чиркова

что, Ангелина, теперь лучше?

      Как только эти слова были произнесены невидимым мне человеком, я почувствовала свое тело. На мне были надеты любимые «вареные» джинсы и широченная рубаха – разлетайка. На рубахе – картинка: шайка молодежи у барной стойки дует пиво из литровых кружек.

      – Видишь себя? – Спросил голос.

      – Ну да… Вроде вижу. Руки, ноги на месте. А голова-то в целости, сохранности? А то ведь кровь вроде шла? – Засомневалась я.

      – В сохранности. Сама, смотри…

      Я огляделась. Оказывается, я находилась внутри незнакомого мне помещения. Комната была явно казенной, но совсем не унылой. Яркий солнечный свет щедрым потоком тек сквозь окно, радуя стены, окрашенные по треть человеческого роста темно – зеленой краской. Пол, похоже, только что кто-то протер, потому что он был влажным и запах затхлой тряпки в комнате пока не улетучился.

      В помещении имелся невзрачный диванчик, цвет которого напоминал золотистый, и трехстворчатый полированный трельяж.

      Я подошла к зеркалу. Внимательно рассмотрела себя. Голова и правда была цела.

      Глава 10

      – Ну, что, Ангелина Скороходова, настроение каково? Во! – Развеселый мужчина, как две капли воды похожий на Льва Лещенко, выпятил вперед большой палец правой руки. – Садись, Скороходова, поболтаем.

      – Давайте, а вы кто?

      – Называй меня Львом.

      – Я так и подумала. – Буркнула я, недовольная тем, что Лев стырил и присвоил себе мою коронную фразу про настроение, и жест тоже. Странно, но меня ничуть не удивило: откуда он про них знает.

      – Я рад, что ты меня узнала.

      – Так как вас не узнать-то? Вы персона известная… А где я?

      – Вообще – то, мы сейчас сидим в гримерке. – Недовольно сморщив нос, огляделся вокруг мой собеседник. – Гримерочка, конечно, так себе… Закинули на гастролях в захолустье. Но гримерка – это так. Декорация к нашему разговору. Мне нужно, чтобы ты меня поняла. На самом деле, это место, где мы сейчас находимся, называется Царство Небесное.

      – Как называется? Не… Че-то я запуталась. – Озираясь по сторонам, засомневалась я. – Странно все это: то гримерка, то Царство Небесное…

      – Объясняю. – Дружелюбно улыбнулся Лев. Потом положил мою правую руку между своих, теплых ладоней. – Я знаю, в детстве отец оставил тебя. Тебе тогда три года было. Ты тосковала. И когда ты видела по телевизору Льва Лещенко, то думала, что он, твой отец. Так сказать, фантазировала… В общем, считай, что это мой психологический трюк: я появляюсь перед людьми, попавшими на небеса в виде приятных им образов. Я думаю, ты понимаешь, что так общение протекает гораздо успешней… Скажем так, если бы ты во время земной жизни была бы влюблена в Максима Горького, то сейчас перед тобой сидел бы Макс, сверкал бы очами, тряс челкой, как ретивый конь, и твердил свое заветное: «Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах…».

      – Допустим. – Подозрительно глядя на собеседника, вслух предположила я. – А вы, извините, какую должность здесь занимаете?

      – Главную. –