Срывай с гвоздя крылья. Талант дается… каждому по его силе (Святое Евангелие). Елена Чиркова

дымом.

      Я блаженствовала.

      С тех пор покойники мне не являлись.

      – Слышала, как ангелы-то поют? – Напугала меня странным вопросом тучная бабка Павла, закутанная в толстую серую шаль кисточками наружу, когда я, спустя пару дней бултыхалась в сугробах.

      Глава 6

      С этого дня моя жизнь изменилась.

      Меня уже не тянуло к покойникам.

      А самое главное – произошло вот что.

      Однажды, обычным, будним вечером мама Марина вернулась из приютской столовой. В ту пору на дворе стоял месяц-март. Морозы ослабли, и вместе со своим еще зимним пальтишком, в коричнево-красную клеточку, Марина внесла в нашу комнатку воздух весны. И когда она стянула пальто, и скрипув лакированной створкой шифоньера-инвалида, сунула внутрь свою неказистую одежонку, я почувствовала от маминого платья божественный ЗАПАХ.

      – Мам, чем это от тебя пахнет? – Осторожно, как лисица к задумчивой курице, подкралась я к Марине. Боясь всколыхнуть воздух неосторожным движением, уткнулась в ее живот.

      – Манник пекли в столовой. – Оттянув мою голову от себя руками, подозрительно зыркнула мне в глаза Марина. – А ты че ластишься? Посуду что ли не помыла? Подлизываешься?

      – Какой манник? – Не унималась я, вцепившись уже в мамин подол.

      – Да отстань от меня. Что пристала? – Марина выдернула подол из моих рук, и стала переодеваться в халат. Я с ужасом наблюдала, как Марина сейчас снимет платье и запрет его в шифоньер. Запах улетучится, а я «останусь с носом».

      И все же, я терпеливо дождалась, пока мама закончит дело и принялась за свое.

      – Мам, какой манник?

      – Пирог такой. – Марина начинала нервничать. – Из манки, муки и ванилина.

      – А что за ванилин?

      – Да ты меня уже достала. – Нажала на кнопку телевизора Марина, и плюхнулась на кровать. – Иди на улицу, погуляй.

      – Не хочу гулять. – Заупрямилась я. И встала перед Мариной, заслонив собой телевизор. По телеку начиналось кино про Бадулая. И я понимала, чем рискую.

      – А что ты хочешь делать? – Яростно зашипела мать.

      – Хочу манник стряпать.

      – Издеваешься? – Мать вскочила с кровати с искаженным от злости лицом. – Ты не видишь, что я устала?

      – А когда ты не устала? Когда манник стряпать будем? – Вереща, стояла я на своем.

      – Ладно. – Сдалась Марина. – Завтра у меня выходной. Так и быть, постряпаем… А сейчас, будь добра, свали из дома. А то я передумаю.

      Глава 7

      Утром, мама Марина сдержала слово, мы с ней вдвоем принялись за выпечку. Правда, сразу же выяснилось, что в доме нет манки.

      – Но ничего, мы можем испечь хворост. – Сказала Марина, ставя на стол пакет с мукой, яйца, масло, сахар…

      Я не знала, что такое хворост. Но чувствовала, как сердце мое стучало все чаще и чаще. Оно стучало так до тех пор, пока, как мне показалось, не лопнуло, разлив в животе горячий