Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том седьмой. Нелли Шульман

высокий лоб, большие глаза, цвета свежей травы, тонкие губы женщины:

      – Она носит парик, это не ее волосы… – Дикий Билл покосился на черную сумочку, мягкой кожи, – у нее при себе может быть пистолет. Но на кого, она, все-таки похожа… – бельгийский револьвер, с золотой табличкой, Марта на кладбище не взяла:

      – Все вокруг будет утыкано охраной, я не хочу рисковать обыском… – сказала она матери, за ранним завтраком, в пансионе. После быстрой чашки кофе и тоста с джемом, полковник Горовиц отправился следить за квартирой Мэтью. Мать, покуривая, изучала Washington Post:

      – Несмотря на усилия штаба Дьюи, шансов у него нет… – задумчиво сказала Анна, – а насчет пистолета ты права. Позвони мне, когда Донован или Даллес окажутся в твоей машине. Скажешь, куда вы собрались, и я там появлюсь…

      Дикий Билл, неожиданно, велел Марте ехать в Джорджтаун:

      – Я покажу дорогу, – предложил Донован, – место не из тех, что навещают туристы… – хозяином лавки оказался ровесник Дикого Билла, пожилой человек в траченом молью свитере и поношенном, твидовом пиджаке:

      – Мы товарищи по оружию, – коротко объяснил Донован, – с первой войны. Здесь нам никто не помешает… – он едва не добавил: «Миссис Горовиц».

      – Хотя она не носит кольца, – в машине, незнакомка, сняла перчатки, – она может быть не замужем… – Донован присмотрелся к тонким морщинам, вокруг глаз, – нет, она не девчонка. То есть по годам, но не по опыту. Кукушка никогда не упоминала, что у нее и мистера Теодора есть дочь… – девушка напоминала и отца:

      – Но повадки у нее материнские, и видно, что она потомок Горского. Они что, решили устроить семейную вылазку, на родину… – Донован даже развеселился, – наверное, и Ягненок тоже здесь… – девушка ему не представлялась, однако теперь он понимал, с кем имеет дело.

      Забрав у нее книги и акварель, Донован, аккуратно, сложил покупки в бумажный пакет:

      – Я люблю нашу старину, – Дикий Билл вскинул бровь, – по сравнению с Европой, у нас молодая страна. Именно поэтому, такие вещи… – он обвел рукой лавку, – особенно ценны… – Марта вдыхала уютный аромат пыли и виргинского табака.

      Несмотря ни на что, ей стало спокойно:

      – В Америке я себя лучше чувствую, – подумала она, – меня больше не тошнит, ребенок бойко двигается. Я даже немного поправилась… – живот слегка округлился. По утрам, в ванной, Марта клала на него ладонь:

      – Я верю, что все обойдется. В декабре Эмиль приедет в Лондон, мы сделаем операцию. Я начну курс облучения, буду принимать лекарства. Родится мальчик или девочка, новый Кроу… – она очнулась от смешливого голоса Донована:

      – Передайте вашему отцу, что с его картинами все в порядке. Кандинский и Моне хранятся на здешнем складе ФБР. Или я буду иметь честь лично с ним встретиться… – в окне Марта заметила кофейник и чашки, на кованом столике:

      – Как и сказал Донован, хозяин деликатный человек. Он не помешает разговору.